Три московских студента - Леха, Вова и Бориска - должны были участвовать в первомайской демонстрации трудящихся. Дело было в эпоху застоя, в середине 70-х годов прошлого века. Ну должны были и должны, не в первый и не в последний раз. Однако в первый и, как оказалось, в последний раз в их жизни им доверили нести средство наглядной агитации - портрет вождя мировой революции В. И. Ленина.
Средство представляло собой конструкцию из двух пятиметровых шестов и почти трехметровой поперечины, сопряженных между собой в виде буквы П. На натянутый на конструкцию холст безымянный художник искусно нанес углем родное усато-бородатое лицо лысеющего гения, хитро щурившегося на представителей пролетариата и рабоче-крестьянской интеллигенции.
Как оказалось, нести портрет было не то, чтобы тяжело, но неудобно. При порывах враждебного ветра портрет превращался в парус, и сохранять его в так сказать эрегированном состоянии было довольно трудно: полотнище норовило завалиться на головы задней шеренги. Да и при попутном ветре случались проблемы: портрет угрожающе хлопая собой, накренялся на идущих впереди и вообще как бы пытался выскользнуть из рук и понестись над колоннами демонстрирующих трудящихся. Однако безымянный, но очевидно гениальный конструктор предвидел эти неудобства. Для придания конструкции большей устойчивости он придумал оригинальный механизм. Эта блестящая идея пришла в его светлую голову скорее всего во время рутинного полового акта с женой. Тем-то и отличаются наши самоучки-кулибины, что в казалось бы обыденной ситуации способны находить нетривиальные решения, которые им подсказывает сама жизнь, даже интимная, если не сказать половая! Короче говоря, конструктор снабдил поперечную перекладину гнездом-углублением с рогулькой, а к двум трудящимся, которые призваны держать продольные штанги, добавил третьего с трехметровой жердью, снабженной крючком. В соответствующий момент жердь поднималась вверх, подносилась к гнезду и вставлялась в вихляющее углубление таким образом, чтобы крючок зацеплялся за рогульку. Сложная конструкция, несмотря на свою парусность, вмиг становилась чрезвычайно устойчивой, и при некоторой согласованности действий несущей троицы гордо воспаряла над головами взволнованных демонстрантов.
Колонна, в которой шли Леха, Вова и Бориска, двигалась своим путем к Красной площади, часто и подолгу останавливаясь в положенных ей местах. Длинные очкарики Леха и Вова держали боковые шесты портрета, а крепыш Бориска тащил жердь. В переулках, где в тот пасмурный и прохладный день, особого ветра не наблюдалось, жердь только мешала, и Бориска сачковал, не зная, куда пристроить свою длинную штуку с крючком.
В шеренге с портретом шагал, между прочим, свой Кулибин - Валерка Полуэктов, которого все за глаза звали Полуактовым. Он додумался взять плоскую фляжку из-под дагестанского коньяка "Дербент", закупорить горлышко резиновой пробкой с отвестием, в которое вставлялась тонкая резиновая же трубочка; одним концом трубка упиралась в дно стеклянной фляжки, а другим - длинным, с алюминиевым наконечником - помещалась во внутреннем кармане носителя емкости. Внешний длинный конец резиновой трубочки примерно посредине расширялся наподобие груши (такие груши использовались в парикмахерских для распыления одеколона "Шипр"). Таким образом Валерка, шествуя в шеренге, мог незаметно вытаскивать из внутреннего кармана плаща накоечник, вставлять его в рот, другой рукой подкачивать жидкость из фляги и подсасывать ее, приходя постепенно в умиротворенно-дружелюбное сотояние. Накануне шеренга с портретом скинулась на пару бутылок качественного португальского портвейна. Этот самый портвейн наша страна тогда почему-то закупала наряду с красным испанским вином "Кампо Вьехо" и сигаретами "Mальборо" финского производства в обмен на неиссякаемую урало-сибирскую нефть.
На улице Воровского Леха, Вова и Бориска временно передали портрет своим товарищам по шеренге, включая уже порядочно наклюкавшегося Валерку, и в процессе длительного стояния на этой тихой улице, украшенной посольствами экзотических стран, углубились в один из переулков, зашли во двор с песочницей и грибком и, не торопясь, с разговорами, распили португальский продукт. Как ни хорош был отчественный портвейн "777", португальский показался демонстрантам значительно лучше...
Когда они вернулись, Валерка неожиданно заявил, что хочет сам нести жердь, и Бориска, пожав плечами, передоверил Полуактову эту почетную миссию.
Всё шло нормально до подхода к Красной площади. На этом самом подходе начались какие-то идиотские перебежки, при которых конструкция с портретом начала демонстрировать свои худшие качества, то есть заваливаться в разные стороны и хлопать холстом. От этой беготни Леха, Вова и Валерка вспотели и разозлились из-за шуточек товарищей и неудобств, вызываемых капризным вождем на полотнище. К тому же колонна вышла из тесных улочек на Манежную площадь, ветер усилился и раскрасневшийся Валерка стал испытывать трудности с попаданием жерди в гнездо и зацеплением крюка. К сожалению Леха и Вова, оказались не готовыми на бегу координировать свои действия, что приводило к постоянному перекашивания лица Владимира Ильича и еще более усложняло задачу новоявленного жерденосца.
Наконец, колонна остановилась перед решающим броском на Красную площадь. Стоявшие в оцеплении люди в штатском с повязками на рукавах подбадривали демонстрантов:"Ну что, товарищи, есть еще голос в голосовницах?" "У-р-р-а-а!"- с энтузиазмом откликались шеренги.
И вот час пробил! Колонна, постепенно ускоряя шаг, стала выходить на площадь. Показался Мавзолей с руководящими деятелями партии и правительства. Ценой неимоверных усилий Валерка вставил жердь в гнездо, но крюк почему-то не захотел зацепляться за рогульку. Он елозил в гнезде, не находя себе места. В этот ответственный момент демонстранты перешли на бег - то была последняя пробежка перед Мавзолеем. "...Пионеры и школьники,- проникновенно понеслось из репродукторов,- упорно и настойчиво овладевайте знаниями!.. Да здравствует советское студенчество!"- поставленным голосом разорялся диктор. Когда до Мавзолея оставалось метров десять, бег прекратился и ,о ужас, жердь выскочила из гнезда! "...Слава Коммунистической партии Советского Союза, ее Центральному Ленинскому Комитету - вдохновителю и организатору наших побед! Урра-а-а!!!"- надрывался громкоговоритель. Шеренга шла бодрым шагом, дул порывистый северный ветер, портрет болтало из стороны в сторону, Валерка с насупленным сосредоточенным лицом тщетно пытался вставить жердь в гнездо. Еще одно неловкое движение, еще один порыв ветра, и крюк не попадает в чертову рогульку! Вместо этого, под восторженный вой трудящихся, приветствовавших членов Политбюро во главе с Генсеком партии и лидером всего прогрессивного человечества, коварный крюк, направленный неверной Валеркиной рукой, прошивает могучий лоб основоположника единственно верного учения. Катастрофа...
Колонна не мешкая сбежала к набережной и стала распадаться на отдельные людские островки. Обескураженные Леха, Вова и Валерка были направлены одним из руководителей колонны к грузовику, в кузов которого аккуратно положили посмурневшего продырявленного вождя. Завершив эту операцию, раздосадованные студенты без лишних слов разошлись по домам.
3-го мая Леха, Вова и Бориска были вызваны в кабинет секретаря парткома института, где бледный и мрачный секретарь, преподаватель испанского языка по фамилии Кирсанов и по прозвищу Кирсарес, задал им сакраментальный вопрос:"Как могло случиться. что вы продырявили портрет прямо перед трибуной Мавзолея?..Вы понимаете, что это попахивает политической провокацией?... Вы знаете, что меня тут же вызвали куда надо и 20 раз прокрутили мне видеозапись этого отвратительного эпизода демонстрации... Вы что, не понимаете, что натворили?.." Студенты помрачнели и опустили головы. Бойкий Бориска выдавил:"Да трудно очень было попасть шестом в гнездо, да еще и закрепить его там... Ветер дул и шаг пришлось прибавить перед Мавзолеем." О Валерке он благородно умолчал. "Ладно, идите,- пробурчал Кирсарес, - но знайте, что будете наказаны вплоть до исключения, если делу дадут ход."
Однако справедливость восторжествовала. Никого не наказали, а дело с порчей портрета предали забвению. Очевидно, там, где надо, разобрались и пришли к выводу, что Валерка продырявил вождя ненамеренно. А случись подобное при товарище Сталине, последствия могли быть куда как серьезнее...
Страница автора: www.stihija.ru/author/?ulpius Подписка на новые произведения автора >>> |
