СтихиЯ
реклама
 
Мирра Лукенглас
[MAT] Диалоги в сумерках
2005-04-07
55
5.00
11
 [об авторе]
 [Миррорум]
 [все произведения автора]

- Смотри! Смотри! Ты видишь это пятно?! – вдруг, как укушенный, заорал Андрей. Он распрямился пружиной из позы лотоса, при этом успев стукнуть мирно сидящего рядом Максима коленкой по уху. - Я... звон в ушах слышу, - сдерживаясь, чтобы не взвыть матерно, прошипел Максим, с должным, впрочем, благочестием в интонации. – Да хули мне твой звон! - звонкая затрещина едва не вывела Максима из равновесия, но он подавил бессмысленную ярость и постарался вглядеться в темную массу деревьев неизвестной ему породы напротив их любимой медитаторской лужайки. – Пятно!!! Пятно!!! Максим забеспокоился, слишком уж взволнованно орал его духовный наставник. Впрочем, он был достаточно импульсивен, оправдывая свою несдержанность контролируемой глупостью, которой он занимался в рамках неделания. Максиму иногда казалось, что с контролем у гуру иной раз совсем хуёво, но наставник знал массу всякой заковыристой всячины, занимался чуть ли не десятком разных практик, да и вообще, где другого возьмёшь... и тип он занятный, когда не психует... Недавно смесью цигуна, тенсёгрити и производственной гимнастики собственного приготовления занимался, совмещая серии упражнений с чтением мантр, прослушиванием сутр и разглядыванием янтр. Хвастался потом, что аж геморрой вылез, так в магических пассах и распрямлении кундалини преуспел! Максиму показалось несколько сомнительным это духовное достижение, он хотел пошутить, что змеюка-кундалини не только голову подняла, но и хвост высунула, но гуру Сутапа Гандхарва (так, по словам гуру, его именовал лично Шива, явившийся как-то во время очередного самадхи) не понимал шуток над собой и своими духовными заслугами...

Очередная плюха отвлекла Максима от обдумывания сути своих отношений с учителем, и он краем мозга подумал о том, что Андрей, слава всем Богам, не очень любит чань, предпочитая дзен, а то так и до травматологии недалеко.

Не вижу я ни хрена, - чуть раздраженно откликнулся Максим, - ты меня хрен знает откуда вытащил, мне уже Кали язык показывала... Какое пятно в такой темноте? Глюки у тебя, перемедитировал, походу.

Андрей медленно опустился на траву. - Не видишь? Ты внимательно смотрел?

- Внимательно. Может, у тебя зрение, как у совы, а я только темноту вижу. - Во-во... Темноту. Темноту темнее темного. Помнишь, как у Кастанеды? Про летающие одеяла. - Флаеры – автоматически произнёс Максим и сам испугался звучания своего голоса, настолько механически скрипуче он прозвучал. - Они, суки, воладоресы, - голос Андрея стал спокойнее, он явно расслабился и испытывал желание поговорить. Летают, жрут осознание, понимаешь. Вот, сподобился, увидел. А у тебя личной силы не хватило.

Максима задело пренебрежение учителя. – Может, у тебя просто херня какая-нибудь на сетчатке, вот и пятна. Из лотоса, я так понимаю, можно вылезать? Андрей рассеянно кивнул головой. Вокруг стрекотала какая-то насекомая мелочь, Максиму незнакомая, и дул порывистый тёплый ветер неопределяемого Максимом направления. Сумерки позднего лета были восхитительны, полоса еще светлого лавандового неба между двумя темными массивами деревьев не хотела темнеть, только как бы насыщалась цветом, и медитатор с наслаждением распрямил заржавевшие суставы. Вот оно, на самом деле, распрямление Кундалини, - почти счастливо подумал он. Почти, потому что какая-то неясная жуть затаилась где-то в уголке сознания и готова была в любой момент завыть воздушной тревогой, как только что с ужасом понял начинающий медитатор, еще не отойдя от эйфории, вызванной освобождением из ёбаной асаны (придуманной для пыток хитрыми йогами, подкладывающими под жопы подушку, использование которой духовный вождь бедного Макса напрочь отвергал, видя в том облегчение задачи не в пользу самосовершенствования). Жуть была, никуда не девалась, но Максим отнёс это за счёт неприятности темы, поднятой Сутапой Гандхарвой. Мысль о том, что кто-то или что-то пожирает его энергию прижизненно, казалась ему нелепой, но и пугала иной раз до усрачки, когда он чувствовал, что происходит какая-то нездоровая хуйня – то, что он называл своими демонами и боролся с ними внутри себя, разводя внутренний монолог на диалог, выступая таким образом адвокатом и обвинителем своего "эго" одновременно, таким образом пытаясь найти решение вопроса, сводящееся либо к оправданию себя, либо к наказанию. Практика эта Максиму нравилась, он вычитал ее в книжке «Марихуана» - это упражнение несколько с другими целями там приводилось в качестве некой преамбулы к серии упражнений «как научиться расслабляться без конопли». Максим марихуану не курил ни разу, но с упражнениями ознакомился – они представляли собой краткий курс медитации и были рассчитаны на месяц. Заменяет марихуану или отвлекает от нее медитация, Максим не особенно понял, но в подробности предпочёл не вдаваться, раз и навсегда решив однажды, что психоделики не его путь. Честно говоря, он боялся употребления всего, что лишало его контроля над собой, боялся, скорее, себя в измененном состоянии сознания, не зная, как себя поведут неуправляемое тело и невменяемая душа. У Андрея было какое-то смутное и неудачное психоделическое прошлое, что-то связанное с солутаном, теофедрином или еще какими-то колёсами – Максим случайно нашёл в книге Коэльо, которого гуру определил в Кастанеды для домохозяек, пожелтевшую бумажку с какими-то давними денежно-вещественными подсчетами, где эти вещества упоминались, причем были тщательно и с любовью выписаны, чего нельзя было сказать о цифрах напротив…

Молчание опять нарушил Андрей. – А тебе жить не страшно? Вопрос смутил Максима, раньше Сутапа не задавал таких вопросов. Он вообще Максима мало о чём спрашивал, всё больше вещал, будто отвечая на чьи-то неслышимые вопросы, но обращаясь, тем не менее, к молчаливому Максиму. – Мне умереть страшно, - честно признался Максим. Вдруг раздался какой-то странный звук, от которого у Максима чуть ли не в бувальном смысле оборвалось сердце. - Блядь! – громко донеслось из темноты сзади, и звук повторился. – Блядь! Нахуй! Максим перевел дыхание - это была всего-навсего пластиковая бутылка под пьяной ногой… А вот и наступивший вывалился из кустов лицом вниз в полуметре от Максима. И затих. Двое молча смотрели на чёрную груду в траве. – Вот оно, тёмное пятно, - съязвил Максим. Андрей промолчал, зато пьяный, как пловец, вывернул из травы в сторону Максима давно не бритую харю с выпученными глазами и разинутым ртом. – П-п-п-ятно! – взревел он и упал в траву. Максим нервно рассмеялся. Пьяный поворочался, то ли укладываясь, то ли вставая, определился, довольно ловко встал на четвереньки, опять повернулся в сторону недавних медитаторов и, сморщив нос и вздернув верхнюю губу, как волк, вырычал-выдохнул: - В-ы-ы что, оххх-уели! На этом силы его кончились, он рухнул на уже намятое ложе, но тут же поднялся на колени и локти и неестественно быстро задним ходом отполз туда же, откуда вывалился, и почти без треска и шороха слился с темнотой. Максиму захотелось вскочить и убежать, но ужас, как пишут в романах, сдавил его горло и парализовал конечности. Он не видел в этот момент Сутапу-Андрея, но чувствовал каким-то недоразвитым чувством, что тот ошарашен не меньше. Прошло чуть меньше минуты, в кустах было тихо, Максима начало было приотпускать, но услужливая память подсунула ему картинку пьяной туши, убегающей на четвереньках со скоростью хорошего пешехода, и спазмы ужаса вернулись, но уже в живот. – Это был союзник, - насмешливо, но как-то хрипло произнес Андрей, и Максим заставил себя улыбнуться, рассудив, что настроение воина зависит от него самого, и наскоро пропесочив себя за трусость с обещанием исправить ситуацию с ближайшее время. Он был даже благодарен мужику, прервавшему скользкий разговор на мрачные темы. Андрей с Максимом часто рассуждали о жизни и смерти, но в этих беседах говорилось о жизни и смерти вообще, а не о жизнях и смертях конкретных Максима и Андрея… А Максим смерти боялся, но стыдился в этом признаться Андрею, который, по его словам, боялся не смерти, а растворения его индивидуального и неповторимого сознания, с неотвратимостью которого (растворения, естественно) он и боролся путем духовного самосовершенствования в целях сохранения целостности. Получится у него или нет, Максим вряд ли когда-нибудь узнает, разве что в пропасть его пихнуть, как Кастанеду пихнули, и проверить, превратится ли он в сгусток сознательной энергии, лишенный постылых человечьих оболочек, или остынет на камнях внизу, весь переломанный. Хотя, где будет его душа после физической смерти, этого Максим по-любому не узнает... Да и хуй бы с ним – неожиданно зло подумал Максим. Тут свою жопу спасать надо, чего мне об его-то душе думать! Мысль была настолько же отчетливой, насколько не свойственной Максиму - даже когда демоны одолевали, он старался не думать о себе, пытаясь решать нерешаемые проблемы родичей, друзей, подруг, коллег, которыми они его постоянно заёбывали, пользуясь его кротостью и безотказностью. Потом и обижались, когда он ничем не мог помочь многим из них, так как помочь было нельзя, и об этом все знали с самого начала… В общем, мысли сворачивали на неприятную дорожку, - Максим начинал понимать, что его просто используют. Даже Андрей, впился в него, как паук, обмотал паутиной мантр, коанов и собственного сочинения телег - дикой смеси всех мировых религий, духовных практик и прочего бреда, придуманного человечеством, чтобы научиться расслабляться без марихуаны и напрягаться до вылезания кундалини из жопы. - Опять жопа, - с горечью подумал второй Максим, в легком офигении выслушавший от себя же этот внутренний монолог, в котором, чуял он каким-то развивающимся чувством, была доля правды. Но какая... От этих размышлений его отвлекло другое – почему Андрей так долго молчит, и что они вообще здесь делают? От последнего заданного себе вопроса Максим почему-то опять покрылся внутренними мурашками, и очень маленький ребенок в нем, боявшийся в детстве темноты до истерики, заворочался, раскрыл сонные глазенки во тьму и зажмурился вновь, вернее, это Максим его зажмурил, потому что ему вдруг стало так страшно, как никогда не было, всего-то на миг... Но Максиму этот миг показался невообразимо липким и неотступным. Кроме того, он заметил, что небо над ними было всё таким же лавандовым, хотя прошло уже часа полтора с того момента, как они бросили свои рюкзаки на этой поляне и уселись медитировать, обдуваемые легким порывистым ветерком. Ветерок с тех пор стал сильнее, шум листвы стабилизировался, а сумерки не кончались… - Что я себя пугаю! – возмутился он и повернулся к Андрею, намереваясь предложить ему пойти домой, раз уж с вечерним сатори облом вышел. - Слышь, - сказал он в два голоса и перепуганно заткнулся. Второй же голос, явно принадлежащий пиздюку лет тринадцати, продолжал где-то в кустах – Ну ее нахуй, здесь раскуриваться! Ветер фитиль знаешь какой раздует, неэкономично, еще и снесёт нахуй, так уже было на мосту, помнишь, у Катьки вообще косяк в воду улетел... - Ты ж не Катька, нах, - откликнулся хриплый басок, - и тут не мост, а лес, ты чё не различаешь, блядь, эта, как её, пол и ландшафт. – Куда ж ты сыпешь, - возмущенно перебил его альт, - Да она не сыпется, спрессовалась, и край завернулся. - Блядь! – возопил через несколько секунд тот же голос, - Нахуй, блядь! – Чего такое? – Я в говно наступил. - Поздравляю, нах, – хмыкнул басок и тут же сам завопил: – Блядь!!! – Чего такое? – с интересом тут же откликнулся альт, перестав шоркать об траву ботинком в попытках избавиться от налипшего говна. – Я траву просыпал... - Блядь! Несколько секунд была тишина и какие-то шорохи. – Фу... – раздался из кустов облегченный выдох, - не просыпал, поглючилось, Джа шутит. В кустах затихло. Максим решил все-таки выяснить судьбу Андрея и повернул голову в его сторону. Андрей спал. Привалившись к дереву, свесив руки вдоль туловища и раскинув ноги, как спит очень долго не спавший человек. Максим даже было подумал, что Андрей умер, но испугаться не успел - Андрей пошевелился и чуть изменил положение свесившейся на грудь головы. – Вот тебе и пятна... Будут тут пятна, - Максим успокоился, вид спящего Андрея и шебуршание в кустах накуривающихся детей странным образом приносили умиротворение. Они говорят почти шепотом, - подумалось вдруг ему, - здесь же нет никого, в лесу, чего шифруются? – Как никого? – пришла следующая мысль, - А мы? Но, конечно, вряд ли они о нас знают, ушли бы в другое место, зачем им рядом с людьми раскуриваться? Максим осторожно потянул носом – из кустов шел какой-то запах, слегка похожий на табачный, но приятнее и необычнее. - Вот бы попробовать, – подумал Максим, и тут же внутренний собеседник строго предупредил: - Не вздумай! А если понравится?! Не успел Максим ничего подумать в ответ, как из кустов донесся сдавленный кашель, и альт совсем перешел на шепот. – Слышь, - повторил он, откашлявшись, - пошли отсюда. – Чего такое? – Ничего, – мрачно отозвался альт. - Ничего. Стрёмно здесь что-то. Ветер этот... - А что ветер? – заинтересованно спросил басок. – Дует. – Во, бля, - басок, похоже, был удивлен. – А чего же ему делать-то? Он это, по морю гуляет и кораблик подгоняет. – Вот нехай он по морю гуляет, а кораблик мы спыхтели, и жопой чую, что отсюда надо валить. – На Чую, нах, - весело отозвался, видимо, более опытный товарищ. – Валить, так валить, раз на измену присел, чего себя мучать? Место здесь говняное, это точно, мне, блядь, из своих «камелотов» говно вычищать теперь, хорошо тебе, у тебя подошва гладкая. – Ни хуя не хорошо, - возразил удаляющийся, изрядно повеселевший альт, - скользкая, сука, я, знаешь, как ёбнулся позавчера, когда по насыпи с Петькой к рельсам спускались. – Носит тебя, бля, то на мост, то на насыпь лезешь, а русский лес, нах, тебя не устраивает. – Меня говно на ботинках не устраивает. – А на чём оно тебя устраивает? – На твоей лысине, блядь, - заржал альт уже на приличном расстоянии. Максим заметил, что они почти орут. – Ишь, развеселились, - неодобрительно подумал он. Нижние чакры, блин... Странно, всё-таки, почему они тут шепотом разговаривали? И небо... Не темнеет. А, может, так надо, - решил успокоить себя Максим, - может, на природе время по-другому идет, в смысле, кажется, что по-другому.

Андрей заворочался и что-то пробурчал себе под нос. Максим смотрел на него. Тот дернул рукой, несколько раз сжал и разжал кулак, затем напрягся, что-то прошептал и со счастливой улыбкой обмяк и повалился вбок на траву. Но мгновенно приподнялся, опираясь на локти, и посмотрел на Максима обезумевшим взором. И тут Максим почему-то перевел взгляд правее и выше, чтобы столкнуться взглядом с такими же безумными, да к тому же еще и фосфорецирующими, как ему показалось, глазами. – Людно здесь нынче, - мелькнуло в голове. Максим, как и обещал себе, твердо решил ничего не пугаться, тем более, что пока все его испуги оказывались ложной тревогой. Только воспоминание о стремительно бегающем на четвереньках алкаше вызывало что-то вроде легкой головозубной боли... Это был союзник, так и будем считать. А этот кто?

- Ребята, - шёпотом позвал тип. Он вылез из кустов и в полный рост нарисовался перед оцепеневшими духовными искателями. Длинный парень в полосатой рубахе с капюшоном (явно из секонд-хенда). Да и вообще похож на индейца – черные волосы ниже плеч, подробности лица скрыты сумерками, глаза погасили блеск, но явно черные. Бородатый - значит, не индеец, а типа мексиканец... - Ребята, - второй раз сказал закос под мексиканца. – Зачем вы здесь? – А Вы? – в интонации проснувшегося Андрея звучал металл. – Я? Ну, я, можно сказать, хуй с горы, качусь по миру колобком, вот и сюда занесло ветерком. И вообще, я вопрос первый задал. – А не отвечать можно? – Понял, вычеркиваю, - согласился парень. – Только шли бы вы отсюда. – С чего это вдруг? – поинтересовался Андрей, по-прежнему металлическим, но каким-то тронутым коррозией голосом. – А хуй его знает, - пожал плечами незнакомец. – Я тут грибы собирал, набрал сотку, закинулся, лёг под сосной, уже узоры начал выхватывать, вдруг чую, надо уходить, иначе жопа стрясётся! – Опять жопа, - почти гневно подумал Максим. – Других слов в языке нет, что ли? (остальное он не совсем понял) – И что, стряслась? – иронично вопросил Сутапа. – Пока нет. Дык я и говорю, съёбываться надо, пока жопа не стряслась. – Ну и съёбывайся, - холодно предложил Сутапа, - мы-то тебе что? – Да ничего, - смутился грибник, - чую, пацаны вроде нормальные, надо предупредить... – О стрясении жопы? – развеселился Андрей. – Ладно, иди-иди, мы тут по другим делам. – А... ну тогда ладно... Моё дело сказать, ваше – услышать. Мексиканец развернулся и ломанул в кусты, что-то бормоча на ходу. – Видал, соткой он закинулся, думает – мир ему тайны открыл, - Андрей хмыкнул и покачал головой. – Сейчас и так пойдем, по собственной воле и намерению, а не по указаниям обторчавшихся наркоманов и свихнувшихся алкашей. Союзники сволочи – помнишь, у Булгакова в «Белой Гвардии»? Не знают они, уроды, настоящего кайфа, – почему-то злобно закончил свою тираду Андрей, - а пятно, меж тем, растёт, - он указал рукой куда-то в середину лесополосы, - ты его так и не видишь? – Куда уж мне, - саркастически откликнулся Максим, - всё дело в личной силе... Он хотел было рассказать про подростков с марихуаной, но почему-то не стал.

– Знаешь, давай чуть помедитируем, по минимальной программе, а то что-то у меня мысли вразброд пошли, надо себя в кучу собрать. Вот на пятне сейчас и помедитирую, - обрадовавшись удачной мысли, усаживался в привычную асану Андрей. – А я его не вижу, мне на что медитировать? – Ты что, дурак, - удивился гуру, - представь себе его, чему я тебя учил? – Попробую, вдруг понравится, - проворчал Максим, с неудовольствием принимая ненавистную позу. – А ты представь его точкой и вырасти в сознании. А потом опять сожми в точку. Делов-то! – хохотнул Андрей, умащиваясь поудобнее. – А почему небо всё ещё светлое? – задал, наконец, наболевший вопрос Максим. – А хрен его знает, - расслабленно протянул Андрей. - Ночь света, наверное, началась, лови шанс...

И вот сели они вдвоём, одни на поляне среди незнакомых деревьев, неизвестных насекомых, в потоках движущегося неизвестно откуда неизвестно куда воздуха, и закрыли глаза, чтобы вырастить в своем сознании тёмное пятно из точки и в точку же его вернуть.

И росло пятно, и выросло, и сожрало их обоих. Вместе с кедами и рюкзаками.

Ось така хуйня, малята...

Страница автора: www.stihija.ru/author/?Мирра~Лукенглас

Подписка на новые произведения автора >>>

 
обсуждение произведения редактировать произведение (только для автора)
Оценка:
1
2
3
4
5
Ваше имя:
Ваш e-mail:
Мнение:
  Поместить в библиотеку с кодом
  Получать ответы на своё сообщение
  TEXT | HTML
Контрольный вопрос: сколько будет 7 плюс 9? 
 

 

Дизайн и программирование - aparus studio. Идея - negros.  


TopList EZHEdnevki