СтихиЯ
реклама
 
ulpius
Пришел, увидел, победил (окончание)
2005-03-23
15
5.00
3
 [все произведения автора]

За Цезарем устремились телохранители во главе с их префектом, представительным Флакком, которого Цезарь, когда был в хорошем расположении духа, в шутку называл "мой Гефестион". Сбегая вниз по каменистой тропе, он с облегчением заметил, что беглецы, по крайней мере, немалая их часть, благополучно ускользнули от фаланги за линии дежурных когорт. Спешившийся Домиций руками расталкивал запыхавшихся воинов и центурионов, видимо таким образом пытаясь заставить их вспомнить, к каким манипулам они принадлежат. - Спокойствие, спокойствие, воины! - закричал, тяжело дыша Цезарь, пробираясь со своим отрядом к первой линии. Солдаты ошалело останавливались, завидев пурпурный плащ полководца. Неожиданно раздался страшный, тысячеустый вопль. Вдали послышались характерные звуки - словно били в огромные барабаны - Цезарь остановился. - Поздно, - процедил он. Эти звуки были понятны всем - когорты сошлись с фалангой, щиты ударили о щиты. Стали доноситься глухие удары и металлический треск: в дело пошли копья и мечи.
Цезарь остановился, бросил несклько слов префекту кгорты и трибунам, махнул рукой Домицию, чтобы он не сопровождал его и медленно побрел назад, к вершине, мимо приходящей в себя после бегства теперь уже второй линии Домициева легиона, мимо Мамурры, устанавливавшего с обозной прислугой и рабами линию возов, - последнюю линию обороны на случай прорыва понтийцев.
Когорты и фаланга смешались, картину битвы заволокло плотным, почти белым столбом пыли. Цезарь вновь подошел к скале, прижался к ней, раскинул руки, словно собираясь обнять, и, не обращая внимания на охрану и Дейотара с его всадниками, стал биться головой о еще прохладный отшлифованный ветрами камень. "Клеопатра, девочка," - по-гречески прошептал он. Флакк и телохранители переглянулись, Дейотар недоуменно раскрыл рот, его толмач втянул голову в плечи. Наконец Цезарь резко обернулся к телохранителям, на его лбу явственно проступали багровые полосы и ссадины. - Всё во власти бессмертных богов, - словно оправдываясь, но с театральным пафосом произнес он. - Эй, ты, верховный потрошитель,- повернулся он в сторону авгура, - что - птицы? Разве орел не клюет дерьмо кобылы Фарнака? - И-и-и-и,- замямлил авгур, видимо пытаясь сказать "император". - Флакк, - закричал Цезарь, - пусть глашатаи возвестят когортам, что гадания по внутренностям и птицам оказались благоприятными." - Д-д-а-а, - обрел дар речи авгур, его коллеги дружно закивали головами. Что творилось на дальних подступах к вершине, было не разобрать. Какое-то движение наметилось справа, то ли вниз, к подножью, то ли в обход горы. - Обходят? - подумал Цезарь, медленно приближаясь к конным галлам. Их было около трехсот, отборных всадников, "друзей" царя. - Дейотар, уразумев, что диктатор идет к нему, приосанился и выпятил бронзовую грудь. Цезарь подошел к царю, откашлялся. - Царь Дейотар, - медленно, торжественно и по-гречески заговорил Цезарь. - Я, волею сената и римского народа, диктатор республики, приказываю тебе, нашему верному другу и союзнику: забирай всех, кто у тебя есть, скачи на левое крыло, зайди в тыл фаланге и ударь, ударь, ударь!..- последние слова "диктатор республики" сопроводил резкими рубящими движениями руки. Глаза у царя вылезли из орбит, ноздри раздулись, усы и длинные седые волосы зашевелились, красное лицо побагровело. Он сделал шаг навстречу диктатору, так, что тот невольно отшатнулся, а телохранители с обеих сторон придвинулись к своим вождям.- Аве, - зачем-то по латыни пробормотал царь и добавил, - Виват, автократор (самодержец)! Толмач испуганно заморгал, очевидно не зная, на какой язык следует переводить краткую речь Дейотара. Правая рука царя вытянулась вверх и в сторону на манер римского приветствия, пальцы сжались в кулак, которым Дейотар с излишней силой ударил в левую часть бронзового дедовского панцыря. Повинуясь царственному жесту, два оруженосца подхватили плотное тело Дейотара и водрузили его на вороного, нетерпеливо бившего копытом коня. Гортанный возглас - и галльская конница с диким ревом понеслась туда, куда указал ей патрон ее предводителя. - Это последний наш резерв,- то ли спросил, то ли подумал вслух, теребя лямку панциря, вспотевший Флакк. - Последний мой резерв - это ты, благородный Флакк! Что до галлов, они надоели мне еще в Европе, - высокомерно заметил Цезарь и подумал: "А кроме того, им вовсе не следует видеть разгром легионов и гибель лучшего римского полководца". Он посмотрел вниз. Мамурра и его челядь не торопясь вкапывали в каменистую землю двадцатый воз. - Возы...,- подумал он. Ему вспомнилась Галлия, поход в землю нервиев, длинные лесные дороги, мелкий, моросящий дождь. Пять легионов с обозом устало брели к лагерю, который в трех милях пути от них устраивали находившиеся в авангарде три дежурных легиона. И тут из дубовых рощ выскочили конные и пешие, страшно оравшие и вывшие галлы. Союзная конница была сметена в мгновение ока, и легионы приняли удар. Обоз был спасен двумя рядами многочисленных повозок. За ними, как за стеной, удалось сдержать первый бешеный натиск этих светловолосых детей природы. Каждый легион действовал сам по себе, и никто не мог понять, как их не раздавили поодиночке. Он, Цезарь, метался между пятым, шестым и третьим легионами, ободрял трусливо жавшиеся к реке манипулы, называл центурионов и некоторых ветеранов по именам и, однажды, вырвав щит у одного из телохранителей, попытался прорваться в передовые ряды смешавшегося третьего легиона. Во время этих метаний его, Цезаря, с горсткой телохранителей варвары загнали на лесистый холм. Там, он, видя как гибнут преданные ему лузитаны, собрался было заколоть себя...
Его спас Лабиен. Шедший в хвосте колонны, Лабиен сначала пришел с двумя своими легионами на выручку нашим, сражавшимся в лагере, а затем, собрав рассеявшихся нумидийцев, начал бить одного за другим отряды увлекшихся травлей нервиев. Он затравил тех, кто травил нас, в том числе и его, Цезаря с пятнадцатью экстраординариями.
Галльские всадники тут же рассыпались по рощам и перелескам, а пехоту нервиев, без малого сорок тысяч человек, наши сумели отрезать от леса и порубили всех до единого, ибо страху от этого дикого племени натерпелись в тот день на год вперед...
Пыль клубилась, и ее столбы поднимались всё выше и выше. Центр сражения явственно приближался к вершине. Становилось жарко и душно. Мамурра внизу продолжал копошиться с телегами, хворостом и заостренными кольями и бревнами. - Тоже дело, - отстраненно подумал Цезарь и вздрогнул. В глазах у него потемнело, а тело затряслось как в лихорадке. - Опять обморок,- пронеслось в голове. Перед тем, как потерять сознание, он подумал, что надо бы пойти и разобраться, почему пятится Домиций в центре.
...-Император, император! - он узнал правильные черты лица Флакка, его глупую до ушей улыбку. В руках у провонявшего потом префекта был кубок. Цезарь резко выпрямился, сел, взял кубок и стал жадно пить вино, смешанное с водой. - Как наши дела? - осведомился он, возвращая кубок и медленно поднимаясь на ноги. Телохранители заботливо поддержали его. Рядом стоял Мамурра, тоже улыбавшийся, но как-то лукаво, в свою неопрятную бороденку.
Флакк, заплетавшимся от радости языком, затароторил: пока ты беседовал с богами, император, VI-й легион справа прорвал строй фаланги, а царь Дейотар слева, обратил в бегство другое крыло варваров. Потом побежал их центр. Сейчас их рубят перед лагерем Фарнака. Цезарь сделал шаг вперед, пошатнулся и почувствовал, что улыбается.- Мамурра, плут, - тихо пробормотал Цезарь,- так мы победили? - Победили, император, - осклабился Мамурра. - Тогда пой свою пахабную кампанскую песенку, негодный закапыватель телег! - неожиданно повысил свой неокрепший после обморока голос диктатор. Мамурра расплылся в улыбке, на этот раз такой же глупой, как у Флакка а, возможно, и у самого императора. "- Эй, Гай, Гай,- козлиным и сиплым голоском затянул он, пританцовывая, деревенскую песенку, какую пели на празднике Цереры в деревнях под Капуей. - Не ходи к Помпонии за смоквой! Посмотри, какую смокву припасла я для тебя в корзинке между ног!" Поднимавшийся в гору на ватных ногах Домиций, сопровождаемый декурией легионеров и скорбными послами Фарнака в коричневых траурных гиматиях, долго не мог понять причину гомерического хохота телохранителей и диктатора республики.
Из рассказа Домиция, дополненного Гальбой и трибунами, выяснился ход сражения: когда конные отряды галлов атаковали справа боспорскую кавалерию, которой, оказывается, командовал сам Фарнак, решивший, видно, уподобиться Александру Македонскому, понтийцы применили ложное бегство. Они увлекли за собой галлов, причем не только всадников, но и часть пеших, расположившихся справа от когорт ветеранов. Эти галлы, как велось у них исстари, ухватились за хвосты скакунов, на которых восседали их более родовитые соплеменники, и устремились вниз по склону. Фланг римлян, к неприятному удивлению Гальбы обнажился, и фаланга стала медленно охватывать его. Центурионы первой когорты, прийдя в себя, углядели нарушения в строю понтийцев - склон горы изобиловал неровностями, ямами, небольшими пещерами и россыпями камней. Цекина, крикнув оторопевшим Гальбе и Вибию, префекту когорты, что надо атаковать, пока не поздно, и тут же получив одобрение, лихорадочно отобрал из задних рядов около сотни ветеранов, а затем моргнул Вибию, чтобы тот дал когорте команду выйти из соприкосновения с фалангой. Цекина стремительно построил свой отряд клином и повел его, как на учениях, на врага. С диким кличем марсов и пелигнов клин врубился в изгибавшийся строй утомленной понтийской фаланги. Три ряда фалангитов с поломанными копьями были изрублены, остальные попятились, а потом и побежали. Весь левый фланг понтийцев смешался; боспорская конница, озадаченная присутствием пеших галлов, из мнимого отступления перешла в настоящее и рассеялась за своим лагерем. Дейотар слева привел в замешательство противоположное крыло армии Фарнака. Положение там комическим образом повторило ситуацию на правом фланге. Пешие галлы, защищавшие слева когорты Домиция, увидев своего царя во главе отряда всадников, почти все бросились за ним, оставив на произвол судьбы левый фланг Домициева легиона. Потерявший голос Домиций отчаянными жестами приказал ближней когорте из второй линии выдвинуться вперед. Каково же было его изумление, когда через некоторое время он увидел, как дрогнул понтийский центр. Фаланга, правда, успела перемолоть здесь к тому моменту почти половину одной из передовых домициевых когорот. Началось медленное и обстоятельное избиение понтийцев. В плен брали неохотно. Фарнак, воспользовавшись этой бойней, ушел вместе со своими всадниками к морю. Около пяти тысяч фалангитов остались лежать на склонах гор, в долине и укрепленном лагере, который взяли штурмом галлы. Остальные понтийцы рассеялись, побросав оружие и доспехи. Их преследовала конница Дейотара.
...Цезарь, лучезарно улыбаясь и размышляя о деталях будущего понтийского триумфа, подошел к обедавшим в тени белых крепостных стен разрушенной Зелы когортам. - Цекина, ты жив? - закричал он, поравнявшись с первой когортой VI-го легиона. - Жив, император, слава Минерве,- устало отозвался Цекина, жуя пшеничную лепешку. - Всё вздыхаешь по своей Дельфион? - Я уже забыл ее, император. - А Феликсу не забыл влепить пару горячих? - Вместо меня, император, ему влепили понтийцы. Он ранен. - Куда? - В зад. - Позорная рана! - Вот и я его спросил: Феликс, почему в зад? А он отвечает: впереди у меня гениталии. Уж лучше быть без задницы, чем без... Легионеры довольно загоготали. - Криспин,- обратился Цезарь к квестору,- всей когорте по пятьсот сестерциев на брата из моей доли, центурионам вдвое, Цекине впятеро больше сверх положенной добычи! Воины вскочили и бешено забили рукоятями мечей по щитам. - Цезарь поднял правую руку. Все разом смолкли. - Сервий Сульпиций Гальба, - с напыщенной торжественностью император повернулся к лоснящемуся от пота грузному легату, - приказываю тебе отправляться с шестым легионом в Италию для отдыха, заслуженных наград и, если постановит сенат, участия в понтийском триумфе! - Да здравствует Цезарь, император! - завопили повскакавшие с мест легионеры. Клич поддержали соседние когорты. Цезарь задрал голову и простер руки вверх. Он купался в лучах славы.
...Дня через два, вечером, сидя за подобием стола в своей палатке, Цезарь царапал письмо в Рим:
"Гай Юлий Цезарь приветствует Гая Матия:
Любезнейший друг!
Прошу тебя, оставь вилику заботы о своем знаменитом саде и курах. Пусть обратится он к Колумелле за ценным советом по выращиванию карфагенских яблок и использованию куриного помета. Думаю, есть всё-таки дела, не менее важные, чем сбор оливок и откармливание гусей.
В секстилиевы календы пришел я с двумя легионами в Понт, а в канун ид увидел и победил Фарнака при Зеле. О счастливый Помпей! Так, значит, за то его прозвали великим, что сражался он с врагами, которые не умеют воевать! Что до отцеубийцы, то я предоставил ему свободу убить или пасть от руки мятежного наместника Асандра. Взамен этот безумец отдал римскому народу все понтийские города в Азии, включая Синопу, и кучу золотых венков. Пусть его участь решит Судьба.
Любезнейший!
Распространи это известие в Городе. Я знаю, ты сумеешь сделать это так, что мои враги прикусят на время языки, даже такие длинные, как у Цицерона. И придумай что-нибудь для триумфа. Ну что-нибудь вроде надписи на жертвенном щите: пришел в Понт, увидел Фарнака, победил его.
Если ты здоров, хорошо, я - здоров. Да хранят тебя всеблагие боги!"
Цезарь отложил стиль и мечтательно закрыл глаза. Тотчас перед возникло нарумяненное личико царицы: - Цезарь, ты же обещал пригласить меня в Рим,- услышал он капризную воркотню Клеопатры. - Ты будешь в Риме, моя девочка! - пробормотал он, влюбленно глядя на невидимую страже владычицу Египта.

Страница автора: www.stihija.ru/author/?ulpius

Подписка на новые произведения автора >>>

 
обсуждение произведения редактировать произведение (только для автора)
Оценка:
1
2
3
4
5
Ваше имя:
Ваш e-mail:
Мнение:
  Поместить в библиотеку с кодом
  Получать ответы на своё сообщение
  TEXT | HTML
Контрольный вопрос: сколько будет 4 плюс 8? 
 

 

Дизайн и программирование - aparus studio. Идея - negros.  


TopList EZHEdnevki