Домовой переезжал в новый дом в лапте. Нельзя в новом жилье без "хозяина". Он хоть и сердитый и обидчивый, а без него -- страшно. Ну застучит ночью в дымоходе, всех перебудит, так хоть знаешь -- свой,
а мало ли всякой нечисти неприкаянной кругом шляется... Зато и предупредит, если случайно заглушку закроешь -- заволнуется, грохнет чем-нибудь в печи,
аж из поддувала искры столбом. А ведь бывало -- люди целыми семьями угорали. Заснут в тишине, а утром не проснутся... Без защиты трудно.
Я лежу в темной комнате на кровати и слушаю радио. Какой-то радиоспектакль. Грудной женский голос внятно произносит красивые слова. Ему отвечает сочный баритон. О чем они -- я уже не понимаю. Я мечтаю,
уткнувшись лицом в подушку, и мечты мои обрывочны и приятно смутны. Все они начинаются со слов: "А хорошо бы..." Впрочем, мне и так хорошо. Бабушка возится на веранде, гремит кастрюлей и ругается с дедом.
Я знаю, что будет на ужин и причину ссоры. Картошка и махорка. Естественно, на ужин -- картошка. Радиоспектакль в комнате, радиоспектакль на веранде. Развязка наступает одновременно. Дед сбегает в сад, звучит выстрел, раздается театральный женский вопль, падает кастрюля на веранде и бьют часы.
Часы -- в зале. Немецкие, конца тридцатых, с медным маятником. Дед починил, а бабушка недовольна: бой громкий. А мне этот бой часто будет сниться потом, когда умрет дед, дом продадут и часы замолчат, теперь уже навсегда. Все кончается. В уже чужом саду
цветут ли теперь в апреле подснежники, как тогда, сплошь? Синее небо, синяя земля. Сколько раз я видела это потом и не здесь, но...
До сих пор, наверно, пахнет чабрецом и душицей на чердаке, где я рылась в старых вещах. В моем детстве много было игрушек, хороших и разных, но шкатулка "привет с юга", гриф от гитары, старые будильники... И фотографии артистов 40-60 годов: Нинель Мышкова,
Руфина Нифонтова, Всеволод Ларионов. Красивые имена,
красивые кукольные лица. Заочное кино. Однажды я стащила с чердака позеленевшую граммофонную трубу (как только смогла -- такая маленькая была...) Отыскался и граммофон, и иглы, и пластинки -- тяжеленная
стопка. Морилка, лак, суконная ветошь, манипуляции с масленкой -- и заработало! Синее небо, синяя земля, синий платочек. Натоплена печка, постукивает в такт домовой на чердаке, шуршит иголка. Я читаю старые учебники (дед кочегарит в школе, списанные приносит).
История средних веков, как ты скучна будешь через пять лет, в школе! Милый глупый Печорин, хрестоматией причесанный, я тебя знаю давно. Ты жил там, в этом доме, и нам не было скучно.
... Иногда мне кажется, что это был мой единственный дом на земле. Он стоит себе, но это уже не он. Лаптя для домового не нашлось... Да и куда его везти?
Страница автора: www.stihija.ru/author/?Мирра~Лукенглас Подписка на новые произведения автора >>> |
