Прошло много дней с далёкой поры,
Когда я встречал здесь рассвет.
Вот дом мой, такой же, но окна черны
И в нём никого уже нет.
Я шёл, спотыкаясь, я брёл наугад,
Я сердце в пути не берёг.
Пока был со мною прощальный твой взгляд,
Я не был в пути одинок.
Те грозы утихли, тот пламень угас -
Я вновь у порога стою.
Я отдал бы всё, чтоб ещё один раз
Увидеть улыбку твою.
Но встретил меня пустотою мой дом,
Мой дворик, заросший травой…
На кладбище тихом заброшенный холм –
Приют последний твой.
На пыльном перроне пустой чемодан,
Над городом утренний дым.
А я покидаю мой Нью-Орлеан,
Но сердце останется с ним…
****
Этот псевдоперевод House of the rising sun
был написан мной лет в 14 под сильным впечатлением от этой композиции в исполнении «Лайтиджи Соул» (так на совковой пластинке было написано – по- совковому) и шефского концерта Железнодорожного Техникума в сельском клубе, на котором какие-то продвинутые типы с большой буквы Ы исполнили эту тему по-русски. Но я услышала только последний куплет и то как-то смутно – видно, от культурного шока, и рвала на себе волосы (а подойти спросить постеснялась – они были волосатые, в рваных штанах, гитара у них висела на унитазной цепочке и всё такое…). Эти пацаны у нас картошку помогали колхозникам копать, жили в школьном общежитии и лягушек на костре жарили – они у нас в прудах здоровые, миронами называются. А ещё они (типЫ, а не мироны, конечно же) пели песню Smokie What саn I do? тоже по-русски и про Афганистан. Припев так и звучал – «Афганистан, Афганистан. Письма редко оттуда приходят домой, не одна мать-старушка зальется слезой…» А в куплете было: «Для того я пошёл воевать в ДээРА, чтобы мама в Союзе спокойно спала…» Вот такие парадоксы жизни и идеологии… Из тех, с кем я дружила в детстве, многие прошли через Афган. Все вернулись живы-здоровы. Один, правда, в танке горел – лицо обожжено, но не очень. А второй мой друг - голубятник и лошадник Серёга через год после армии вывалился в пьяной драке вместе с корешем с девятого этажа в студенческой общаге… Мы с ним в детстве лепили из пластилина целые табуны лошадей, собак, голубей, индейцев и бледнолицых. Играли, типа. И голубей водили, обменивались, и лошадей вместе стерегли, и в футбол гоняли с утра до ночи, и вообще были не разлей вода, пока не выросли и не задружили с лицами противоположного пола. После армии я его видела – нормальный такой Серёга – в клубе разносил барабан – играл в ВИА с немудрёным названием «Радуга» (он еще в школе там зажигал). А через год пиздец ему пришёл, дурацкий и глупый. Но не более дурацкий и глупый, чем от пули совершенно незнакомого человека в абсолютно чужой стране.
...And it's been the ruin of many a poor boy
And God I know I'm one...
Страница автора: www.stihija.ru/author/?Мирра~Лукенглас Подписка на новые произведения автора >>> |
