Оно так любило вишневое варенье.
Скоморохин, сколько себя помнил, мечтал о счастье. Мечтал, чтобы оно пришло, такое свежее и таинственное, захватило его безумной волной, ослепило разум, обострило до предела или наоборот – парализовало – все чувства; чтобы оно помогло ему забыть про озоновые дыры, про голодающий в Африке, про тараканов на кухне; чтобы никто и ничто не смог спугнуть это, осквернить своим дыханием земного существа, не способного испытать такую гамму ощущений, какую, безусловно, может испытать только он, Скоморохин, ценитель прекрасного и возвышенного. Конечно, ведь только ему дано пережить настоящие эмоции, о коих простые люди, жалкие подобия Человека, и представить себе не могут!
Шло время, а Скоморохин все мечтал о создании из другого мира…
И однажды…
Счастье пришло, вернее, явилось, даже не постучав в дверь своей аристократической, холеной ручкой. Но Скоморохин не придал этому значения, он с трудом держался на ногах, усилием воли не позволял себе взмыть сразу на седьмое небо и не крикнуть: «Мгновение, остановись!». Но от последнего все же удержаться не удалось… Скоморохин полувзвыл-полупростонал осипшим вдруг, ставшим странно чужим голосом. И что вы думаете? Мгновение остановилось. Разумеется, оно не планировало делать это здесь и сейчас, но этот наглец почему-то рассмешил его. Мгновение снисходительно усмехнулось и решило потратить свое драгоценное время – взглянуть на нахала.
Счастье это озадачило. Ведь оно обычно развлекало адресата парой-тройкой красочных, но непритязательных, не требующих глубокого осмысления трюков и уходило, пока «жертва» не пришла в себя и находилась в состоянии эйфории. А тут вдруг – Мгновение остановилось и задумчиво переводило взгляд то на Счастье, то на Скоморохина. Но график поджимал, разбираться в подобных мелочах не хватало времени, и, хотя в присутствии посторонних было неуютно, Счастье приступило к делу. Но Мгновение оказалось не такой уж и несерьезной помехой, как думалось вначале. Традиционные фокусы-охмурения не срабатывали, привычный сценарий плавно и уверенно летел к чертям.. Черти лишь злорадно хихикали…
Счастье, оглушенное таким поворотом событий, село на диван и попыталось сосредоточиться. Но Мгновение было еще здесь, оно стояло, прислонившись к косяку и скептически разглядывало вяло разворачивающуюся катастрофу. Под этим пронизывающим взглядом у Счастья даже тяжело вздохнуть не получилось. Наконец вышел из ступора Скоморохин. Пьяная улыбка постепенно сползала с его лица по мере того, как к нему приходило осознание своей вины в происходящем. Вспомнив о своем статусе хозяина, он рванул болидом на кухню – заваривать чай. Вернувшись через две минуты с самоваром, тарелочками и прочими принадлежностями, Скоморохин принялся, напевая под нос что-то бессловное, накрывать на стол, но про себя отметил, что диван по Счастьем опасно дымится, а косяк из-под плеча Мгновения безуспешно пытается подавать сигнал SOS. В воздухе разгуливали электрические заряды. И еще «ценитель прекрасного» подумал про себя, разливая чай, что столовыми ложками будет неудобно размешивать сахар в кофейных чашечках… Даже не взглянув на Мгновение, тем самым давая понять ,что гость оно тут нежеланный, да и не гость вовсе, а словно пришелец какой, Скоморохин пригласил Счастье к столу. Последнее хотело сначала вежливо отказаться и тихонько уйти, но потом вдруг в голову пришла шальная мысль, что коли все пошло наперекосяк, то почему бы и не выпить чайку… Кроме того, оно так любило вишневое варенье… Придвинувшись поближе к столу, Счастье робко отхлебнуло индийского и чуть не сказало вслух, что вилки не так капризны в общении, как столовые ложки, те никак не хотели лезть в кофейные наперсточки… Скоморохин сиял, как новогодняя елка. Прикинув, во сколько децибел обойдется выговор начальства, Счастье улыбнулось и запихало в рот пирожное. «Что ли о погоде спросить», - подумал Скоморохин, но потом воображение нарисовало ему нелепость возможной ситуации со стороны, хозяин густо покраснел. Счастье покраснело в ответ еще гуще, но не от смущения, а от сознания своего бессилия в попытке прожевать громадное пирожное - «Совсем ума нет», - мелькнуло в голове. В четырнадцатый раз чертыхнувшись про себя, Счастье почувствовало, что сходит с ума: «Возьму отпуск». Скоморохин, пунцовый до ушей, сидел неподвижной, болезненно улыбавшейся статуей. Управившись с пирожным обнаглевший гость с шумом выдул свой и скоморохинский чай и попросило еще варенья. Скоморохин очнулся, вышел из образа памятника и, пачкая линолеум сыпавшимся с него гипсом, помчался на кухню. «Поаккуратней на поворотах». Через минуту Счастье с удовольствием оценило преимущества столовой ложки и подумало: «Уволюсь». И тут Мгновение подсело к полуживому Скоморохину, по-свойски закинуло руку ему на плечо и проникновенно выдало: «А можно мне печеньку?».
Ложка обреченно звякнула в опустевшей банке из-под вишневого варенья, Скоморохин провалился в обморок.
***
«Оно так любило вишневое варенье», - глядя в пространство перед собой, шептал Скоморохин и прожигал сыпавшимися из глаз искрами безумного огня подоконник городской психиатрической клиники.
Страница автора: www.stihija.ru/author/?Trinity Подписка на новые произведения автора >>> |
