| Koree Key |
2005-02-23 |
250 |
5.00 |
50 |
|
|
#5000 (целочисленные стихийные хроники) |
|
|
|
|
| |
В общем, на самом деле я всего лишь хотела забить место под стихийный текст #5000 (если обратите внимание, ID этого текста ровно 5000).
Потому что, размещая предыдущую вещь, я заметила, что текущий номер - 4997, а предыдущий многоуважаемый автор выставил сразу несколько своих произведений, и решила подсуетиться.
Только по не зависящим от меня обстоятельствам вдруг возникло обсуждение в форуме, и раз возникнув, тут же приняло какие-то странные формы. Так что теперь придётся оставить всё как есть...
А именно вот так:
страница 13
страница 12
страница 11
страница 10
страница 9
страница 8
страница 7
страница 6
страница 5
страница 4
страница 3
страница 2
страница 1
Спасибо за внимание.
P.S. Докоммент
У каждого текста на СтихиИ (отдельно по разным конкурсам) есть свой уникальный номер-идентификатор. Так вот текст, обсуждение которого по идее должно проистекать на данной странице, имеет ID 5000. Именно эта цифра мне так понравилась, что я поспешила занять этот номер заранее. Что из этого вышло, можно видеть до сих пор...
(см. ссылки постранично) |
|
| Мирра Лукенглас |
2004-04-09 |
138 |
4.60 |
30 |
| |
|
| |
WARNING! VERY DANGEROUS! КРАЙНЕ НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА!
УЗБЕКСКАЯ АЗБУКА
В дополнение к Хазарскому Словарю и Этрусскому Кодексу
Посвящается Баяну Ширянову, которого хотят посадить за порнографические галлюцинации выдуманного, да к тому же и мертвого, наркомана…
…Не дай Вам Бог услышать русский мат, бессмысленный, но беспощадный…
(А.С. Пушкин после выяснения отношений с болдинскими мужиками)
ЧАС ПЕРВЫЙ
ДОПОТОП
…Ни к кому, в сущности, не обращаясь, кроме отражения в зеркале, решила я скатить с горы еще одну Телегу с Говном - во всех смыслах этого древнего, как Мир Ра, слова.
Пришла пора припасть к источнику всего сущего и срущего на Земле…
А что я имею в виду? Ну, что имею, то и введу – а именно:
ВВЕДЕНИЕ
И был Зной, и был Песок, и не росло в том Песке ни хрена, да и никаких иных растений, как полезных, так и вредных для физического и психического здоровья людей. И поняли люди, что не выжить им в этом Раю – под палящим Солнцем, немилосердно согревающим их иссохшие тела теплом своей жаркой Души. Душно было от этой Неземной Ласки людям, хуёво было им, прямо скажем. И жрать нечего было… И тогда поняли самые умные из них, что Пиздец подкрался незаметно и близок, как никогда, а остальные, хоть и не поняли, но почувствовали его зловонное Дыхание всей своей Глупостью… Вот тогда и взмолились они со всей мочи Богу, которого сами же наскоро и придумали, чтобы было к Кому обратиться. (Все их предыдущие обращения к Солнцу отправились в долгое путешествие – и куча километров их поглотила, и поняли люди, что коннектиться мазы нет – Модем не зухельный, Провайдер фуфельный, Трафик бешеный, да и неизвестно, кто там, на Том Конце - Да. Нет. Отмена. May Be Later?) Вот и решили они мылить Тому, Кто Ближе. И упали они на колени друг к другу и завопили в равнодушное к их проблемам и траблам небо: Эй, Тот, Кто Ближе – отзовись! Небо подумало, затем раздался характерный звук долбящегося об замерзающий под жарким Солнцем Сервер Модема… И прямо под ноги охуевшему Форуму упала Мессага.
Часть !
Мессага, повалявшись вдоволь на песочке и погрев отмороженные в Ближнем Космосе Бока, решил явиться, наконец, Народу. Он встал, отряхнул Его прах с наших ног, оглядел нас всех, застывших в столбняке, сардонически ухмыляясь, и сказал: Ну, я Тот, Кого вы звали? А хрен Его знает – нестройно отозвались не совсем залипшие. Тот огляделся. - А где у вас тут хрен, уважаемые? – поинтересовался Он . - Нету, – уже гораздо слаженнее выдохнула собравшаяся и отлипшая ради такого Мероприятия толпа. - Странно, – сдвинул брови Тот, Кому Дозвонились, - Слово есть, а Хрена нету... А у Кого же я могу выяснить этот, не скрою, весьма интересующий Меня лично, вопрос? - Хрен! Его! Знает! – дружно рявкнул Народ. Тот устало присел на ближайшего к нему гражданина, валявшегося в непристойной позе с полуотгрызенным Шакалами лицом. - Ясно, Блядь, - обратился к Кому-то невидимому, но явно ощущаемому, Тот, Кому Некому Было Ответить. - Все мне, Блядь, ясно. Вы тут вконец от Жары охуели, да от отсутствия Жрачки. Так, дебилы? - Так! – грянул Хор. - Ну, Хуй с Вами! – разрешил Тот. И с ними стал Хуй. - О-о-о! – обрадовался Тот, Кто Смог Это. - Ни Хуя себе! – и Хуй от Тота перешел к людям. - Ну и Хуй с Ним! – решил Тот, когда нескудно оправился от Шока. - Отращу новый, лучше прежнего – Хуй Вам, добрые люди! - И тебе Хуй! – заголосили охуевшие По-Настоящему Люди. И стал у Тота Хуй Новый, еще лучше Прежнего. Так понравился Тот Людям, что для него ни Хуя не жалко! Вышла навстречу Тоту юная девушка и преподнесла ему самое дорогое, что у нее было – 10 рублей 1991 года выпуска. - Ни… - начал было Тот, но вовремя одумался, решив, что Дай Дураку Хуй стеклянный, Он и Его разобъет, и руки порежет… - Пиздатая ты Чувиха! – вот что сказал Тот, Кто Людям по Нраву. И стала Чувиха в натуре Пиздата. - У каждой Женщины должна быть Пизда. (2 раза). Это больше, чем Нет, Это больше, чем Да… У каждой Женщины... подарю БГ, пусть песню напишет, - подумал Тот. - Только он ведь, Собака Страшная, в Простоте Слова не скажет… Яхвемизм какой-нибудь употребит… Ну и Хуй с ним! - наградил Тот и БГ, на всякий Случай. А потом подумал и добавил с сомнением: – И Цой с ним?..
Часть @
…В то время, как Тот предавался Высокой Поэзии, Женщины, рассмотрев подарок Тота благородной Чувихе и прикинув все выгоды от заполучения подобного девайса, окружили Тота плотной толпой и заверещали, давя на Жалость: – И нам Того Же! И нам Того же! Уйдите, бабы, а то ща Пизды получите, мало не покажется! И… получили Бабы Пизды, и стали, собственно, Бабы… И мало им не показалось, когда поняли они, какие ресурсы этот девайс отвлекает… Но поздняк метаться – и Бабы, скромно потупившись не хуже девок, разошлись по темным углам. Тут и Мужики, размахивая новенькими Хуями и позванивая Мудями (бесплатный подарок от фирмы, как поначалу казалось), решили, наконец, увидев, какой Тот Чудила, и себе чего-нибудь выпросить – Хуи же им чисто случайно достались… (А что Хуи? И у Хиппи Хуи…) - Идите в Пизду! – не зная, Что они могут попросить, предложил Мужикам Тот. Мужики развернулись и с удивленными лицами разбежались по темным углам, где уже, как Пауки в Паутине, ждали их Бабы. - А ты – иди в Жопу – хмуро повелел Тот какому-то милому Малчику, старающемуся облобызать край крайней плоти Тота. – Рано тебе еще в Пизду ходить… - А, может, на Хуй? – осмелел Малчик. Ну, как хочешь, - улыбнулся Тот. – У каждого своя Дорога к Свету. Гей! – Тот дал парнишке Шлепка. Шлепок радостно загавкал и помчался впереди улепетывающего со всех ног юнца. Пидорас – услужливо всплыло кверху брюхом в мозгу слово… Не-ет. Это – Греки придумают. И позже. Гораздо позже…
Ну и заебись! – смахнул Тот пот со лба (Солнце-то во время всей этой Мистерии никуда, Блядь, не девалось!).
Часть #
И все заеблось!
Часть $
Когда же все отъеблись друг от друга и, утомленные, но довольные, сползлись к Тоту, он уже сам охуевал от такой Темы. И что дальше делать, не знал… А Люди сползались и сползались, что-то шепча, неясное, но пугающее, и Круг стремился к точке, а на Точке сидел Тот. И точил карандаш. - Щас я вам Закон напишу... – бодро мусолил он «Командирский» (Синий с одной и Красный с другой Стороны).
- На Хуя нам твой Закон… - прошелестели энергетически опустошенные Люди. - И не в Пизду Он нам… И не в Красную Армию… Хлеб – Голодным! Земля – Крестьянам! Небо – Космонавтам! - А Вода? – поинтересовался Тот. - Вода – Кому?
Мне! - мимо пробежал Большой Зеленый Крокодил и плюхнулся в Воду, которая неизвестно откуда вдруг начала разливаться вокруг…
И Было Тому Продолжение… |
|
| Яр Соболев |
2005-03-30 |
99 |
4.50 |
22 |
|
|
Запоздалые покаяния (Александру Кожейкину посвящается) |
|
|
|
|
| |
Вниманию всех "критиков", злобарей и прочих иных ферфлюхтеров, присоединившихся к травле замечательного поэта, человека и парохо... э-э-э-э, виноват - издательства!, поэта, которого нередко переводят за границу, подальше от пыхающих злобно и завистливо.
Не можно молчать боле - факт сей зело выпирающ и такоже непригляден, и непотребен преизрядно. Затравили, демоны!
Затравили!
Я только что отправил письмо редактору с просьбой о ликвидации моей странички. Сравнив с гораздо более высокой оценкой на других сайтах, приняв во внимание крайне однобокий подход, осознал: зря здесь трачу время, а таких мелочей, что раздуваются в моих стихах, я сам могу накопать у "критиков" выше головы. Дискуссия с ними не только контрпродуктивна, она унижает человеческое достоинство, поскольку вследствие низкой культуры дискуссии от критики произведений некоторые типа Ульпиуса (он же Аврыло) переходят на личности, будучи сами скрыты под кликухами-погонялами. Пусть теперь варятся в собственном ядовитом соку. На прощание слова Льва Толстого: "Дело критики - из большого количества написанной всеми нами дребедени выделять лучшее. Что же касается иных критиков, то часто под их руками большие писатели делаются маленькими, глубокие - мелкими, а мудрые - глупыми" Я могу только поставить свою подпись, добавив Вам лично: если будет интерес, заходите на мою страничку на www.stihi.ru
С уважением, Александр
Что тут ещё можно сказать?
Скажу лишь, что премного благодарен затравленному поэту за свою идентификацию. Никогда бы не подумал, что меня могут звать ещё и Ульпий. Всяко было: Гагарин Змеевич, Алёша Рабинович, Злобыня Никитич також...
Но чтобы ещё и Ульпий!
Польщён, польщён.
Благодарствую.
Что же - будем вариться в собственном ядовитом соку.
Не самое плохое блюдо, кстати, получается.
Однако поелику сам я (видимо, поварившись в ядовитом соку и исполнившись злобы и зависти к таланту и успеху Поэта) принимал посильное участие в травле - теперь запоздало каюсь, посыпаю главу пеплом, и обращаюсь к первоисточникам, будучи пристыжен великими и простыми словами зеркала русской революции. Под каковыми, кстати, жертва нашей травли не побоялась поставить свою подпись, вероятно, визируя для дальнейшего исполнения речение столпа русской словесности.
Как случилось, что я не углядел в произведениях Поэта ничего, достойного не злобного критиканства, но самой искренней и наивысшей похвалы?
Попытаюсь исправиться, пусть и поздно уже ручонками сучить.
Есть, есть у кавалера Ордена Святого Станислава чему поучиться!
Так, например, изумительно удаются ему запятые, точки, а такоже некоторые тире, восклицательные знаки и многоточия. Определённо силён Поэт в 33 буквах русского алфавита: они получаются простыми и вместе с тем - гениальными, как и всё простое. Опять же, глупо будет не отметить, что многие части речи (особенно - предлоги, междометия и суффиксы) под клавиатурой затравленного гения обретают поистине пушкинскую красоту и маяковскую мощь.
Как мы могли не замечать таких вопиющих фактов, ограничившись поношением мелочей, которые раздуваются в стихах дорогого члена союза?! Точно: во всём виновата низкая культура дискуссии, скрывающаяся под кликухами-погонялами. И кликушествуют эти низкокультурные дискутанты, и погоняют...
Допогонялись.
И кто нам теперь подарит изумительные по красоте и мощи россыпи букв, знаков препинания и междометий? Кто, я вас спрашиваю, примкнувшие к травле истинного таланта?!
Некому боле.
Осиротела Стихия.
В сей скорбный час прошу всех почтить память уходящего от нас товарища вставанием.
С уважением, Аврыло Селянинович, по совместительству явившийся некогда Ульпием, а ныне отрекающийся от своих заблуждений.
(Последнее прошу занести в протокол!) |
|
| неграмотный скунс™ |
2005-08-13 |
98 |
4.90 |
20 |
|
|
Объявление требуется или что есть стихия!!! |
|
|
|
|
| |
Выборка 13, отчетность 15, внимание не читать, доступ только искусственным психошиизотомическим админо интеллектам, Постостаточная обработка информации в связи со сбоем в файле Kernel.dll чистка явлений.
Простой ассенизатор, с вредными привычками и неуловимым легким ароматом, по образования слесарь говнотехник по структурность каловизации, перекачивающий говно на скоростях при доступе IDSL до 56 м/бит сек, и ADSL до… До хрена короче. Ищет молодую ебанутую, малоинтелектуальную, шизотомически рефлексивную программу страдающею диареей мозго–лже-интелектуального процесса, для подключения к полуадминистративному стихоинтелекту.
Итак кто есть кто и кто кого куда, по предварительно обработанным данным остаточных явлений, сильной ебанутоскопии с элементами еблотерапии и фазой психоизвратении, выявляются факторы, исчезновение карандаша в пределах видимости 333 Мгц, Личность 1 являеться набором непоследуемых формул выдаваемых Х циклом в различных вариациях, на задворке экраностимуляции. Доктор он же Врач, Санитар, Лекарь, Коновал, ага явления доктора коновала пораждает далее интересные шизофазенции Коня педального, Лошади Пржевальского, её кобылы, коровы, быка осеменителя, посушихся на зеленых лугах, густо заселенных, всякими последующеми ступенчастями личностей, таких как травка, муравка, гномы, канибали, лекторы, деканы и декады, далее происходит усложнение личностного анализа От декад переход происходит к семиадам, т.е, Понедельникам, вторникам, Пятницам и Субботам, а также прочему созвучному. Вот тут четко видно что Пятница 4как одноименный роман произведения, Робинзо Крузо и его главного важного исторического персонажа Даниэля Дефо, Разумность выходит, в Исторически реалии, подробности существования коих было случайно занесено с вирусами, известна несколько никонеймов, вариабильность разнообразна. Исторический-мифический персонаж как правило выливаеться в единое однообразие, где что либо понять есть полные дебри, а раз дебри то и леса, в лесах обитает много зверушек, бобров, ежей, лис, кротов, и прочего, распространяясь на описательность процессов, и участвует цвета леса, в которых прослеживаеться синтетичность с никнеймами, в полумных чьи диагнозы обрабатываються программой по коей пишеться псевдо работа, той же программы. Из этого следует что река времени, если конечно она всеже существует в забытом дампе памяти, несет в себе жизнь разнообразий а также кучу жизни, дающей начло новым личностно интеллектуально обрабатываемых материй существования, к примеру рыб, водорослей, моллюсков, амеб, и прочего. Дальнейший анализ не представляеться существенным. Т.к, под воздействием страшного более мощно выскокинтелектуального вирусного разума, происходит разворот всего, в полной не подчиненности центральному ядру программы, в связи с этим данный ресурс, как продукт симбиотического воздействия И.И. (PS546gf65-ytrqb4097) и вируса неизвестного происхождения генерирует сам себя, для своего обеспечения, программа блокировки вспомогательного источника, дает запрет на редактирование и внесение изменений в программу, при видимой их возможности, при проглядывании материалов, с помощью ситезатора ЭМВ в ЭЛТ и прочих элементах. Создается ошибочная волна, которая выносит волно-нейронный процессы объкта, в свои субционалии, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРОГРАММУ в связи с чем доступность ресурса ограничивается так же И.И. (номер версии приведен выше), на предмет не рассекречивания проекта.
Данные персонажи все реальные собития намеки и выводы сугобо правильно вы уже в нутри, и бечь вам некуда, являются нереальными так же как и вы сами.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ПРОГРАММУ
|
|
| VAD-DARK |
2006-07-02 |
95 |
5.00 |
19 |
|
|
Питер-Тверь-Москва-Воронеж-Маклок. И обратно. |
|
|
|
|
| |
((())))))
Катя всю дорогу изображала Молчащего Тушканчика. Она даже смеялась как-то отстраненно, даже при виде надписи «Финиш 1», которая украшала набережную прямо напротив того места, где мы умудрились припарковать машину. Вообще Тверь - город страшный. Там гуляют выпускницы, одетые либо как вампиры, либо как обезумевшие нимфетки, вообразившие себя уличными проститутками конца девятнадцатого века.
Катя не так проста, как кажется на первый взгляд.
(((())))
Она сидела на потолке - самая лучшая в мире девушка, которую зовут Лле. Я не ожидал от нее такого поведения, поэтому немного растерялся, и уши мои ощутили медленное покраснение. Тогда я сказал:
- Ле, ты такая милая…
Я же не мог ей сказать, что – «да я в тебя влюбился по самые свои красные уши, хотя ты – последний человек, в которого я ожидал влюбиться». Что интересно - чувство, которое я испытал, не было мучительным или дико страстным. Оно явилось неожиданно, впервые за всю мою жизнь. Раньше я всегда либо готовился к этому, либо бессознательно себя накручивал. И впервые ничто во мне не настаивало на ответе с ее стороны. Я был спокоен, мне не требовалось тащить ее в кровать или падать на колени и начищать ей ботинки. Я вообще не беспокоился. Было только чуть обидно, что я не могу ее обнять, потому что это может разрушить ее мир, а какие будут последствия этого разрушения, я знать не мог.
Ле сняла очки, округлила свои серые глаза и внимательно посмотрела на меня. Так смотрят дети, когда им рассказываешь про летающих крокодилов, а они, конечно же, верят. Она довольно долго обдумывала мое высказывание, после чего сказала:
- А что, надо что-то отвечать?
- Ничего, - сказал я, - отвечать не обязательно.
(()))))
Сало был, как всегда, молчалив. Хотя, один раз он внезапно вскочил с бревна и с диким воплем убежал в лес. Все остальное время он находился в малоподвижном состоянии вещества. Маугли, которого зачем-то заставили получить образование.
(((())))
Сквозь сон я услышал голос Мирры Лукенглас. Она разговаривала с Малюмой.
М: Он явно сходит с ума.
М: Кажется, он уже сошел.
М: Да, похоже на то.
Потом я уснул, и мне приснился Ленин, которому на шею кто-то повязал гигантский слюнявчик. Я ходил около Ленина, пытаясь понять, КАК это смогли сделать. Ленин напоминал злобного вампира космического масштаба.
Воронеж вообще странное место, я вам скажу. Я пытался позвонить в Евросеть, чтобы узнать, когда мне на счет поступят деньги, так меня очень долго куда-то переключали, а в результате я услышал: «Вакцинации, центр «Надежда». Я повесил трубку, что мне еще оставалось?.. Думаю, Вы бы тоже повесили, мало ли что?..
Я не стану рассказывать о Кате ничего, кроме того, что она говорит не то, о чем думает и почему-то считает мир предсказуемым. Забавно, но неинтересно. Плюс это полотенце на голове… Бытовуха.
Когда меня пробирает бытовуха, я могу вспомнить желтую футболку Малюмы, и все проходит.
((((()))
Я звонил и писал демону. Демон отвечал мне, но он не рассчитывал, что не имеет надо мной той власти, которую потерял. Демон сошел с ума и хотел меня немедленно – т.е. чтобы я доехал до Москвы за четыре часа. Я все еще в его власти, но самое трудное позади. Сейчас я могу говорить это, не кривя душой и не успокаивая себя иллюзиями. Демон истерически кричал то одно, то другое, а во мне проснулась жалось к той, которую он сожрал. К Ане – девушке которую я любил, и которой, кажется, больше нет. Но жалость – путь к слабости, а слабость ведет в объятия демона. Преодолев приступ бреда в Москве, я рванул оттуда ко всем чертям. Они мне как-то милее.
((())))))))
Скунс сказал мне:
- У тебя комплекс She!
Я бы посмеялся (все-таки Скунс иногда такое сморозить может, хоть сутки ржать можно), но у меня болел живот, я все-таки пять дней ничего не ел, и ночной шашлык царапал нежные ткани моего чувствительного организма.
Потом Скунс захотел слушать Ночных Снайперов. Я отказывался. Тогда он принялся повторять:
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
«А давайте послушаем Ночных Снайперов»
Это продолжалось довольно долго, поэтому пришлось идти на компромисс и поставить Пинк Флойд.
- Шестьдесят!!!!! – кричал Скунс в населенных пунктах. Приходилось подтормаживать, чтобы он так не нервничал…
((((()))))))))
Я не стал делать подробный отчет о произошедшем, т.к. для этого существует другой стиль, а на такой стиль нужно согласие. А согласие можно получить только после обсуждения. А обсуждать можно только осенью. Так-то вот.
Пойду елку искать, авось щука встретится.
Vad-Dark,
Ответственный за все - Haze
|
|
| Арямнова Вера |
2005-05-08 |
85 |
5.00 |
17 |
| |
|
| |
О сетевой любви
В виртуале я оказалась бисексуальна, и влюбилась сразу в двоих: в мужчину по имени Скунс и в женщину по имени Зеркало. Причем, в Мирру страшнее. Днем брежу ими обоими, а ночью, преодолевая робость, общаюсь. Засыпая в три, четыре или пять утра, счастливо улыбаюсь, вспоминая их рецки...
В виртуале я молода, и мой «лирический дар» (так сказал Габби) несомненен. И никто не ставит мне его в вину, не то что в реале.
Реальный мир перестал быть реальностью, он лишь переход к ночи, когда… Мирра будет ослеплять своим бешеным ай-кью и талантом говорить матом. Я почитала некоторые настоящие стихи Мирры, но далее пока воздержусь, не то оробею совсем. После ее венка сонетов ходила, оглушенная, сутки. Мирра ослепительна - как молния со всеми ее громами, она воистину «грозна и прекрасна, как полки под знаменами». Она настоящая королева и мужчины должны целовать только след ее туфельки, ну и, может быть, в качестве особой милости – край платья. И она абсолютно доброжелательна, хотя отзвуки недавних сайтовских боев до моего рождения на СтихиИ до меня докатываются. Копать не стану, я не археолог, прошлого не существует. Мирре нравится, что я появилась на сайте, и это составляет мое счастье.
Скунс первый нашел меня – я сидела где-то у дороги, в лопухах. Сначала он показался мне 14-15-летним пацаном, но вскоре обнаружила, что это не так. Обнаружила также и свое удовольствие по этому поводу. Обнаружила, что произошло то, чему есть название на английском: импритинг, - на русский практически не переводится. Переводится, но длинно: вылупившийся цыпленок бежит за тем, что первое увидел. Чувство, которое заставляет его все время искать глазами Тот Первый Предмет, и есть импритинг. На самом деле я не знаю, сколько ему лет, надеюсь, он не моложе моего старшего сына. Не знаю, сколько в нем роста, веса и какой он масти, знаю только, что обаяния в нем – бездна!
Последние годы я любила только цветы, тишину и водку. Без первого и второго обходилась и обхожусь частенько. Водку заставила себя разлюбить, и получилось. И вдруг снова, в эти дни, когда поняла, что вместо крови во мне опять любовь – сорвалась. Пью водку уже два дня и не пьянею. Думаю о Воронеже - не как о точке на карте: я живу, волнуюсь, жду ночи. Знаю, они снова удивят, восхитят и заставят биться мое сердце. Я абсолютно не приспособлена для жизни без любви, а сколько жила без нее!..
Моя любовь навсегда останется виртуальной, но я хочу знать, сколько лет Мирре и как выглядит Скунс.
Уже встретила нескольких Скунсов в реале. Приятно, что их много, но тот Скунс – единственный. Я бы не заметила местных Скунсов вообще, если бы все время не искала Того Скунса глазами. И все же понимаю, что моя любовь оттого прекрасна, что виртуальна. Очень боюсь ними встретиться в реале.
Теперь каюсь, что поселилась в сайте под своим именем, иначе бы это признание в любви я им послала. А так – ни за что, потому что меня душит робость, да и страх: вдруг примут за сумасшедшую!..
|
|
| Schizoid Man |
2006-02-26 |
85 |
4.47 |
19 |
| |
|
| |
Посвящается памяти Ирвина Аллена Гинзберга.
Смотрю на звезды, - нет, звезды пялятся из меня,
распирают меня - я трещу по швам.
Я один в городе, стране, мире..?
Но, где же вселенная?
- Я сам.
Отзвук Вопля.
Я видел как эпоха, изъеденная червями
пала и перднула в лицо реальностью.
Как люди превращаются в зомби,
плодятся бесцельно, подобно амебам в банке,
оставляя следы дерьма на запотевших стеклах
времени.
Ворон Мистера По испарился в огнях борделей.
Люди видят без глаз - их заменило телевидение
- кукла Вуду современности
- ВЕЛИКИЙ ЕБАРЬ!
Век бунтарей прошел -
лесбиянка-малолетка рассыпала попкорн на могиле Моррисона,
дети цветов сами обросли ими.
На мировом рынке резко упала цена человеческой жизни -
отцы востока придумали новую игру.
Эта бешеная тварь несется, обернутая в плащаницу мнимой религии,
брызгая кровью на пути...
. . .
Кислотными огнями город тщетно восстал
против оскаленной пасти ночи.
Сижу на кухне. В горшке зеленый росток фасоли.
Он растет незаметно для меня. Завидую ему.
Для него жизнь - прямая линия; он ничем не озабочен,
ему насрать на погоду, на войны, на меня.
. . .
...Америка имеет своих сыновей.
Они с улыбкой кукол Барби подставляют очко:
летите, ребятки,-дядя Сэм уже заказал вам обратные билеты в
пластике.
Лишь стервятники адвокаты вырвут свой кровавый кусок
из пасти твоей, Америка.
Демократия шлюхой с факелом шагает через континенты -
Европа с жадностью расстегнула ширинку.
Азиатские братья ссут с Эйфелевой башни,
насилуют француженок под треск погребальных костров.
Я видел мудрость в глазах 15-летних проституток,
торгующих своей философией на обочине,
детей, ныряющих в пакеты с клеем.
...Свобода..., я видел как ее находили
на мосту,
на рельсах и на краю небоскребов,
в шприце
и в чиксы вонючей пизде.
Я видел как в больнице раздали пламенные поцелуи спида.
Как наш город раззинул рот беззубым подсолнухом Гинзберга
- Дориан Грей 21-го века.
Как остатки коммунизма, прикрывая свастику,
экскрементами поднимаются из унитазов правительства.
Как бездомные стоят в ожидании смерти,сектантов или сутенеров...
Карнавал каннибалов с картины Дали
Сатурну пал на поклон.
Сожри нас, Сатурн, - мы дети твои.
Ты слышишь меня, я взываю к тебе.
Поглоти единым кошмаром: атомные бомбы,
резиновые фаллосы,
теле-шоу,
кровавую веру,
бритые головы,
силиконовые сапоги,
психлечебницы,
армии ослепших стариков,
панков, курящих косяк...
Я видел как город взирает пустыми глазницами разбитых сортиров.
Как дорога обезглавленной змеей бьется в предсмертных огониях,
изувеченная дырами люков с фантазией сифилитика.
Псы ночи выходят на свои промыслы.
Беги,
беги,
беги!..
Разорвись на куски, слейся с фонарным светом.
Разбей свой мозг в миллионы цветных бабочек!
Следуй крику медуз!
. . .
Балкон. Лишь свежий ветер напоминает о реальности.
Внизу все сливается в цирковом светопредставлении.
И когда образы растворяются - пытаешься угадать направление
течения времени.
Индейские костры разжены,
Шаман требует жертву...
------
Сноска к Отзвуку Вопля.
Вода равными интервалами капает из крана,
отсчитывая мгновения моей жизни,
моей реальности.
Я здесь и сейчас, вся вселенная для меня в этой капле,
мое сознание в ней.
Капля падает - вселенная разбивается ВДРЕБЕЗГИ!!!
- Но,..
вот еще одна,
еще...
У меня мириады жизней!!!
Примечания:
...Ворон Мистера По... - имеется ввиду образ из самого известного стихотворения американского поэта и прозаика Эдгара Аллана По(1809-1849) "The Raven", опубликованного в 1845 году
...рассыпала попкорн на могиле Моррисона ... - Джеймс Дуглас Моррисон(1943-1971)- поэт, рок-музыкант, вокалист известной американской группы The Doors.
...беззубым подсолнухом Гинзберга - имеется ввиду стихотворение "Sunflower Sutra" Аллена Гинзберга(1926-1997)
...Карнавал каннибалов с картины Дали - речь идет о картине Сальвадора Дали "Осенний каннибализм"(1936-1937)
...Сатурну пал на поклон - Сатурн - древнегреческий бог, сожравший своих детей(см. картину Франсиско Гойи "Сатурн, пожирающий своих детей") |
|
| Лощёнова Наталья |
2007-01-11 |
85 |
5.00 |
17 |
| |
|
| |
У меня такое ощущение, что Ты всегда у меня был, есть, будешь...
Есть будешь? Сегодня на ужин грибы. Галлюциногенные. Хочешь, открою Тебе фантастические миры?
Внедрюсь в Твою душу и буду гулять в Твоих снах, жить в Твоих стихах, отражаться в Твоих зрачках по утрам. Ведь глаза – зеркало души?
Не души меня своим отсутствием. Я всё равно буду верить в то, что Ты всегда у меня был, будешь, есть...
|
|
| MT+МЛ |
2006-03-06 |
82 |
4.10 |
20 |
|
|
Сказ о Жановом даре да Мишелевом жаре |
|
|
|
|
| |
Из Повестей Настоящего Времени
«Я сижу ночью, один, в тайном кабинете,
Опершись на медную подставку,
Язычок пламени, выходящий из одиночества,
Приносит успех тому, кто верит не напрасно».
М. Нострадамус (Центурия 1-1)
«Я сижу в своём саду, горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных –
Лишь согласное гуденье насекомых».
«Письма римскому другу» из Марциала - Бродский
Вигилия первая
Чукча и Гексоген
Ну, конечно, не Жан Мишеля подогрел, а индейцы. Жан гонцом был. И нехуёвым.
В том смысле, что на хуйню никогда не подписывался. Короче, жил-был во Франции в 16 веке юный гуманист Жан… Какое, к ебеням, средневековье? Эпоха, нахуй, географических открытий и просвещенного, бля, мореплавания. Хоть и жгли мясо человечье по всей Европе, но поменьше уже, поскромнее. Зато в Америке…. Но тянуло гуманиста французского в Америку не на запах жареного, сами понимаете. Да и не знал он об этом Новом Свете ни хуя. Хоть и мечтал туда дёрнуть чуть ли не с самого рождения. Её аккурат к тому моменту колумбы всякие как бы приоткрыли. Ну что ж, хотел – получил. Нашёл парень себе на жопу приключений – отплыл с экспедицией к тем самым берегам. Ну, там, природу изучать, нравы, прочую хуйню. Он же не знал, что там за поебень творится, думал, приедем – разберемся. Разобраться-то он разобрался, вот только собраться обратно ему уже хуй удалось. Дело в том, что Жан наш был при этой экспедиции вроде начинающего Паганеля, но не такой разъёба, конечно, вменяемый более-менее. А тут, только приплыли они, отблевались с дорожки да бивуак раскинули, приходит к нему в палатку один из ихней братвы и говорит: «Тут тебя, Женёк, какие-то местные аксакалы спрашивают, причём называют тебя на гишпанский манер Хуанито. Не иначе, какой-нибудь Кортец здесь до нас побывал…» Удивился Жан, но виду не подал. Вышел - в натуре, два деда, седые, косматые, все в побрякушках и перьях, дизайн - пиздец, короче! Прихуел слегка Жан (он тут еще таких не видал и даже не представлял, что такие уёбища лесные в природе бывают), но опять-таки виду не подал. Спрашивает на испанском, (он вьюнош был образованный и пытливый, не хуже Юнга): «Кто вы, нахуй, такие, благородные Сеньоры? И какого, разрешите осведомиться, хуя, вам надо от моей скромной персоны?» И реверанс со всем куртуазным вежеством, как положено, пусть, суки патлатые, увидят галльский комильфо в действии! А те смотрят на него ласково, но не по-доброму. И отвечают на чистейшем парижанском: «Ты, Жуня, плясать перед инквизиторами будешь, когда они тебе пятки прижгут, если, не дай Маниту, о нашей встрече пронюхают. Пройдёмте, гражданин, лучше с нами, здесь недалеко. А товарищи твои нехай поспят, а то умаялись поди, болезные, по волнам плывучи."
И точно. Тишина наступила в лагере. Ни тебе ругани, ни тебе рыгалова: братва храпит да сопит, птички божии попугаи поют скрипуче, и койоты в кустах тявкают – сезон брачный у них об эту пору. Вообще он у них круглый год – чего там, в кустах, еще делать-то? Но хуй с ними и дай им Маниту здоровья, речь не о них. Хотя вот, блядь, и о них тоже, если чуть в сторону уйти. Но… а, хуй с ними, короче! Так вот. Жан, значит, вообще после этого заезда обосрался, пока мысленно – просто живот как бы скрутило и холод по спине прошёл – жуть накрыла. И пятки, блядь, уже заранее как бы припекает. Измена, короче, у пацана - пиздец! А чё он в жизни-то видел? Заметил тут один из этих блядских леших, что состояние пациента ухудшается, зрачки на свет не реагируют, пульс нитевидный и сфинктер готов к расслабухе полнейшей, да как заорёт во всю глотку: «Мы его теряем! Скальпель!!!» Дошли до угасающего жанова сознания слова старого пидораса, особенно последнее из них, и ноги его сами сделали то, что не могла сделать голова – унесли его прочь от смерти, как ему казалось, лютой, блядь, и неминучей! Долго бежал он по лесу, слегка удивляясь отсутствию смерти и погони, а когда падал кувырком в какую-то сраную канавку, успел увидеть, что подножку ему подставил один из тех злоебучих старикашек. И тут он позволил, наконец, своему сфинктеру ВСЁ...
Вигилия вторая
Этюд в херовых тонах
- Короче, Склифосовский! Теперь твои позывные Ватсон. Задание – найти Холмса. Даю ориентировку: имя Миша, национальность...м-да...ну да хуй с ней, особые приметы – знает то, чего другие не знают. А когда отыщешь, дачку ему от нас метнёшь. И суёт сморщенная лапка в рожу Жану, а он уже в своём гамаке, обмытый и причесанный, целлофановый пакет с трухой какой-то серовато-коричневой. - Это что, коричневая чума? - слабым голосом попытался пошутить смелый юноша. - Язва сибирская, блин горелый! - оскалился один из стариков. - Ну, эта штука пострашнее будет - вроде ТNТ, – не согласился второй. - For the brain, как сказал бы Шекспир, – подтвердил первый, перестав лыбиться. - И вот это передашь, - даёт ему более серьёзный дедушка какой-то холщовый мешок, набитый как бы мелкими яблоками и увязанный узловатыми верёвочками, - что здесь такое, только получатель может понять, а ты даже не пытайся. Скажешь ему, что это наш сердечный привет. – Чей ваш? И как я его буду искать? И зачем? – эти вопросы Жан задал уже темноте, которая сгустилась из фиолетового света, в котором он, как сейчас понял, пребывал всё время общения с этими жуткими, но, в общем-то, симпатичными существами. И приснился Жану странный сон. Будто стоит он перед каким-то теряющимся в тумане строением устрашающих размеров и неясных очертаний, и чьи-то злобные маленькие глазки впиваются в него из сумерек, и видит он сгорбленный силуэт карлика и слышит душераздирающее блеянье - сначала козы, а потом Петкуна какого-то стрёмного... И рассыпалось всё, как стекляшки в калейдоскопе, а когда собралась новая картинка, в ней был только маленький мышонок, сидящий на мозаичном полу и держащий в маленькой человеческой сморщенной ручке с серебряными кольцами крошечный грибок, похожий на спичку. "Пламя охватит весь мир!" – пропищала мышка. И добавила: "Пароль - «Эрмитаж»." - Отзыв - "Дежавю", - автоматически пробормотал спящий. И снова сон рассыпался, только странное жужжание да потрескивание раздавалось в Жановой голове до самого пробуждения.
Вигилия третья
Пистолет одиночества
Через полчаса прошло 12 лет. Понятное дело, все эти годы Жан не груши хуем околачивал, а занимался естествоиспытанием и антропологией. Народы, наряды, обычаи, говор, национальная кухня... Население местное к нему неплохо относилось, даже порой на колени ни с того ни с сего валилось. Только вот за бородёнку отросшую цапнуть норовило, да какого-то пёрднутого гада поминало. Ну, борода им в диковинку – это верно, сами-то гололицые, чисто жопка детская, а гад… Может, ругательство национальное, типа - ёбаный стос - а пердел Жан, ввиду непривычности к местной пище, забористо и духовито, ничего не скажешь...
Узнал наш пытливый вьюнош (а он, если вы помните, был французом и микофобией, в отличие от испанцев, не страдал), что грибочки, наподобие того, что мышка в руках держала, и пахнущая прелью труха в пакете из неизвестного материала (это он во сне понимал про целлофан, а потом забыл нафиг) – суть одно и то же, а именно теонанакатль, или мэджик машрумз. И кушают эти машрумы индейцы не под водку и не солёными, а либо сырыми, либо сушёными. Ну и колбасит их сильно – с духами общаются, природу познают... И чем ближе было возвращение на родину, тем чаще общался с духами и познавал природу вещей наш Жан, и казалось ему уже, что и сам он знает то, чего другие не знают... Но не был Жан Мишей, как ни крути. А передачка шаманская лежала в рундуке и ждала своего получателя. Про «яблочки» Жан тоже кое-что выяснил, а выяснив, увязал мешок поплотнее и запихал поглубже. "Мише надо – пусть Миша и хавает, а мне мой рассудок еще пригодится!" – так рассудил возмужавший исследователь. В том, что Холмс будет отыскан и идентифицирован, Ватсон не сомневался. Дальнейшие события показали, что тут и сомневаться было нечего.
Вигилия внеочередная
Реквизит Старой Дамы
...
WANTED TO BE CONTINUED
|
|
| Мирра Лукенглас |
2004-04-20 |
76 |
4.75 |
16 |
| |
|
| |
Розовое пламя твоих ушей не дает мне покоя ни днем, ни ночью. Диковинные цветы, застенчивые тропические бабочки украсили бока твоего прекрасного черепа... Ты этим слушаешь? В такие изящные раковины должны, по моему мнению, течь дивные стихи, нежные намеки и возвышенные славословия... От слов же, которые тебе приходится слышать в нашем жестоком мире, твои чудесные
уши-цветы могут неминуемо завять, усохнуть, свернуться в трубочки... Но твое лицо всегда бесстрастно, и кажется, что все эти грубые фразы разбиваются о такие хрупкие на вид лепестки мочек, и, не достигнув цели, растворяются в мировом эфире, чтобы переплавиться затем в другие, более приятные слуху слова и молитвы, которые ты всегда встречаешь благосклонным
кивком головы и легкой улыбкой. Я с замиранием сердца
представляю себе мгновенный полет этих слов к твоему мозгу, сквозь эти уникальные природные аппараты, по сравнению с которыми вся звуковоспринимающая аппаратура кажется громоздкой, неуклюжей и несовершенной. Ты внимаешь восторженным хвалам
с улыбкой мраморной статуи, ты опускаешь ресницы,
и брови твои как-то удивленно приподнимаются, наконец,
в глазах вспыхивает огонек, и это знак того, что звуковые колебания тобой восприняты и осмыслены. Но ты смотришь мне в лицо, и вот уже твои глаза опять не выражают ничего, и мне приходится говорить вновь и вновь, чтобы увидеть в твоих очах сигнальные огоньки.
Это очень похоже на то, как в детстве я кричал в колодец, стараясь уловить момент, когда мой голос становится эхом. А сейчас я с детским восторгом наблюдаю, как мои слова входят в тебя через два изящных отверстия в голове и остаются в твоем сознании, уже успокоенные, опознанные и осмысленные тобой. Не возвращай мне их, как колодец или магнитофон. Я не хочу их больше слышать. Они мне не принадлежат. Делай с ними что хочешь -- забудь или отложи в укромный уголок памяти, а можешь сказать их кому-нибудь, только не мне! Не мне, умоляю!
Ничего не говори мне, только молчи и слушай, а если ты все-таки откроешь свой дивный ротик и попытаешься заговорить со мной, то я, клянусь зубом убитого мной аллигатора, который тоже любил поразевать
пасть, задушу тебя, потому что я не выношу твой мерзкий визгливый голос, потому что мне надоело слушать этот несусветный бред, эти чудовищные глупости, которые ты изрекаешь с видом пророчицы,
в конце концов, нельзя же так материться в твои тринадцать лет!..
Так думал постаревший Гумберт Гумберт, беспомощно глядя на свою юную подругу -- Лолиту с Машмета, развалившуюся на переднем сиденье его машины и почесывавшую розовое нежное ушко облезшим лакированным ногтем.
"И чуточку вульгарности", -- горько думал он, -- идиот несчастный!"
|
|
| Мирра Лукенглас |
2004-03-23 |
75 |
4.69 |
16 |
|
|
[MAT] Мама, можно я умру? |
|
|
|
|
| |
А вода темная, жестяная, неровная, а деревья плесенью покрылись. Это от дождя, наверное? Увязая в асфальте, двигаясь без ориентиров - возвращение
описано ранее в 4-м томе Всемирной истории исчезновений. Там, на желтых страницах, выцветшие буквы перемешались втихомолку, а старый библиотекарь, который читал ее в юности, забыл номера страниц и кегли заголовков. Корректор
снял с себя ответственность за поведение текста и исчез с последней страницы, а имя составителя, мужественно оставшееся в одиночестве, прочитал кто-то вслух и несказанно удивился - Фыва Пр.Олдж. Так и осталось. Вслух произнесенное - кто решится исправить? Свидетели слышали и несказанно удивились, но запомнили. Так и будет теперь - Фыва Пр.Олдж.
А внутри никто не решился вслух читать, но прочитал каждый свое и про себя. И ничего не сказал другим. Чтобы был шанс все изменить.
У меня был шанс. В кармане, за подкладкой.
Откуда мне было знать о нем? А вот кому пирожки горячие! А кому холодные! А кому кончились! Налетай, недорого отдам! Недорого возьму. Возьму да и покормлю голубей. Ух, слетелись, залетные, шизокрылые, колченогие. Зима-то кончилась, облезлые... Жрите пирожки с котятами, не все же им вас жрать...
В моей записной книжке есть один телефон. А позвонить не могу. Потому что -- это мой номер. Это я - 6 произвольных цифр, и меня опять нет дома.
Жаль, а то бы поболтали. Хотя мне нечего мне сказать - я и так все это знаю. Как и я...
И вот что было в те запамятные года.
Ветер-ветер перестань
есть хозяйскую герань
Ты попробуй это вкусно
русский письменно и устно
Мне привиделось однажды
будто конь мой вороной
покривился зашатался
раздвоился подо мной
Как у нашего порога
пострадавших очень много
все лежат и матерятся
божьей кары не боятся
От батончика пейота
ночью сдохли два койота
Кастанеда был голодный
проглотил утюг холодный
Точку сборки дон Хуан
положил к себе в карман
а в кармане за подкладкой
жил один мальчишка гадкий
Он не слушал папу с мамой
был разрезан пилорамой
Мамамама злые дети
не дают мне жить на свете
Мама можно я умру?
А вода темная, жестяная, а деревья щурятся на солнце,
а весна полнолуния мягко обволакивает и мешает разговаривать. Кому есть что сказать? Тебе? Мне? А я уже сплю. И мутная вода несет меня, и я еще проснусь
на песчаном пляже у серого камня, нагретого солнцем,
и маленькая бесхвостая ящерица скажет мне несколько слов. И я еще подумаю над тем, что ответить. |
|
| VAD-DARK |
2004-08-07 |
75 |
5.00 |
15 |
|
|
И!(о бессмысленном с Миррой и Скунсом) |
|
|
|
|
| |
«А на тя ваще Орёл насрал, козёл!»
Из интервью с (бухим в говно) Карлосом Кастанедой
- Явление нереальной реальности теряет смысл в бессмысленном, - заявил Неграмотный Скунс, закуривая.
Это высказывание настолько поразило меня, что я упал со стула и забился под желтый пластиковый столик Швеппс, на котором расположились мои комнатные растения. Скунс захохотал, и к нему присоединилась Мирра Лукенглас. Их хохот разнесся по искривленному пространству-времени моей комнаты, потом серебристой змеей скользнул в открытое окно и исчез.
Под столиком собрались вместе двое заговорщиков - теснота и пыль. В принципе, мне было довольно уютно, и я бы остался лежать там, не обращая внимания на несколько вонючих застарелых хабариков, но крепкая мозолистая рука Мирры схватила меня за воротник рубашки и вырвала из ласкающей полутьмы.
- Ты боишься? – спросила Мирра, выглядевшая в тот момент, как большой, заросший мхом, пень.
- Нет, - я попытался угадать правильный ответ.
- Он не боится! ХА! – Неграмотный Скунс вытащил из моей картины гипсового коня и небрежно отбросил его на диван.
- Да! – сказал я, подумав, что теперь-то уж сомнений нет – ответ правильный.
- Он боится! ХА! – Неграмотный Скунс вытащил из моей картины гипсового коня и небрежно отбросил его на диван.
- Нет, - я снова попытался угадать правильный ответ.
- Он не боится! ХА! – Неграмотный Скунс вытащил из моей картины гипсового коня и небрежно отбросил его на диван.
- Ты боишься? – спросила Мирра, выглядевшая в тот момент, как кусок чего-то сине-квадратного или ультра эллипсоидного.
- Епте! – я совсем не растерялся.
- Явление нереальной реальности теряет смысл в бессмысленном, - заявил Неграмотный Скунс, прикладываясь лбом к запотевшей бутылке с пивом «Хольстен».
Это высказывание настолько поразило меня, что желтые пластиковые растения упали со столика Швеппс и забились под стул, на котором я расположился. Скунс захохотал, и к нему присоединилась Мирра Лукенглас. Искривленное пространство-время их хохота разнеслось по моей комнате, а потом серебристой змеей скользнуло в открытое окно и исчезло.
На стуле собрались вместе двое заговорщиков - теснота и пыль. В принципе, мне было довольно уютно, и я бы остался сидеть там, не обращая внимания на несколько вонючих застарелых хабариков, но крепкая мозолистая рука Мирры схватила меня за ласковую полутьму и рванула воротник рубашки.
- Большой пень-то? – спросила Мирра, выглядевшая в тот момент, как зеркальное отражение пустоты.
- Сине-квадратный… - я попытался угадать неправильный ответ.
- Сине квадратный! ХА! – Неграмотный Скунс, выглядевший в тот момент, как гипсовый конь, небрежно отбросил себя на диван.
- Ультра эллипсоидный! - сказал я, подумав, что теперь-то уж сомнений нет – ответ неправильный.
- Ультра эллипсоидный! – Неграмотный Скунс, выглядевший в тот момент, как небрежный конь, отбросил себя на гипсовый диван.
- Сине-квадратный! - я снова попытался угадать неправильный ответ.
- Сине квадратный! ХА! – Гипсовый Скунс, выглядевший в тот момент, как Неграмотный конь, небрежно отбросил себя на диван.
- Ты что, совсем мхом зарос? – спросила крепкая Мирра, показавшаяся чересчур мозолистой.
- Епте! – я не совсем растерялся, но всё равно растерялся достаточно.
- Смысл нереальной реальности теряет явление в бессмысленном, - заявил Неграмотный Скунс, закуривая сигарету.
Комнатные растения настолько поразили пластиковый столик Швеппс, что я забился и пожелтел, не сумев расположиться на стуле. Скунс захохотал, и к нему присоединилась Мирра Лукенглас. Моя комната разнеслась по их хохоту в пространстве искривленного времени, потом скользнула в открытое окно, и серебристая змея исчезла.
А я пошел собираться обратно.
И!
И!
И!
|
|
| неграмотный скунс |
2004-10-05 |
75 |
5.00 |
15 |
| |
|
| |
Темнота и пустота
- Привет подруга далекая моя, давно не виделись – сказала темнота.
- Привет, привет как твои темные дела, мы все как-то вместе, то порознь, и видимся частенько а поговорить некогда.
- Да вот дела, постоянные, я мрак все напускаю, да с ужасом дружу, а ты скрываешься, то в меня зайдешь и не поймешь что ты пришла, то еще у тебя дела какие.
- А вот цыганка там в кустах, видишь. Она то нас свела, она была непобедима, и я окутать ее никак прям не могла. Да вот ты подруга мне как то помогла, ты в глазах сидела у бойца, который толком и не знал что воин или как там. Он слонялся все время по городам и селам, и думы о том кто он и для чего покинули его, он дал тебе приют надежный, и ты в глазах его сверкала. Да вот цыганка мудрая, гадала, все предсказывала, ничего не боялась ,она нашла как нас с мраком обмануть, в глазах все блеск и счастьем пышит, хотя на глаз совсем стара. Да вот и способ тот чего ж таить, она то знала что себе гадать никак нельзя, и смерть свою увидеть, ведь ход событий изменим когда его не знаешь. Да вот ты дала тогда промашку пустота, цыганка прочитала смерть свою в глазах, у гарна хлопца, тогда уж сильно испугалась. Эй! цыганка, ты помнишь молодца, чьи глаза ты вовеки не забудешь? Вот страх ее погнал по всем степям, и я к ней тихо подползла, ух страшно стало ей однако. Да вот она теперь задумала постичь законы пустоты, ведь глаза пусты и полны были.
Стук-тук тук, тук-тук стук, свет лучины падает на комнату, с деревянными стенами, в комнате тепло, и чувствуется уют. Огонек дает приятное на глаз тепло, мерцание. Слышен этот приятный постукивающий звук, это кто то сидит в углу и что-то делает. Не важно что, он разум успокаивает, пустоту зовет. У человека сидящего на стуле много мыслей, они разрывают его на куски и части, скоро начнет лопаться череп, он начинает делать свою работу более усиленно, и усердно – его отпускает, сосредоточение все разгоняет. Он начинает вспоминать единственное ставшее в жизни приятное ощущение – это пустота, когда оно было единственный раз в его голове, он после ни о чем не смог думать. Как были те мгновения приятны, ни единой мысли, все пусто, свежо и прекрасно, думать не надо, все просто ясно, и ничего не надо объяснять даже самому себе. Сейчас, все потеряло смысл, он идет по пути поиска, пустоты, он думает что она должна прийти в темноте, но не в вечерней, а дневной. Ход событий потерял важность, события остались, но хронология перепуталась, и все не важно. Он находиться в центре времени, где самого времени не существует. Оно есть рядом, за окном, там суета и время бежит, здесь его нет, оно здесь замерло, хотя день и ночь меняют друг друга, часы тикают тик так, но не отмеряют время, все процессы не подчиняются времени. Из окна можно наблюдать как время для всех по разному придумало свой отчет, кому секунду растягивает на годы, кому наоборот годы превращает в секунды. Он же, сам двигает время как ему надо, хочет остановит, и смотрит на все безжизненное, хочет тронет, но ему на это наплевать. Все превратилось в два занятия, монотонную работу, и раскачивание на стуле, он может долго так сидеть и раскачиваться, это длиться одну из его вечностей, мысли сосредоточены на раскачивание, взгляд рассеян на мир. Да он все видит и в то же время ничего, он занят поиском пустоты, в темноте, но пустота его уже давно охватила, и поделилась с ним пустотой, они его просто обманули, сказали что бы искал, и подарили ему «время», которым он все равно не будет управлять, ему все равно, он во власти пустоты и темноты. Он ищет то, что нашел, но не смог этого понять.
- Да темнота, да ты тоже шутки шутишь, ты проникаешь голосами в головы людей. И не даешь покой и сна им, они готовы грызть песок, лишь ты пришла бы на порог. Ты как наркотик создана для них, и одолеет их печаль и грусть, лишь ты покинешь их на миг. Но я то не теряюсь, я тоже к ним тогда иду, когда уходишь ты, потом и вместе нам не плохо, гулять по этим головам.
Темнота наступила, быстро, как страшно в ней было передвигаться девушке. Было холодно и сыро, была мокрая осень, она знала, что если миг стоять на месте, то она умрет от холода, так действовал на нее ночной страх. Минуты длились долго, метры не спешили придвигаться, под ногами шуршала листва, и ветки старых деревьев, вокруг была тишина. Она хотела бежать, но не было сил, шаги давались с трудом. Постепенно страх сменился грустью, непонятно о чем, и откуда он взялся, она шла 10 метров целую вечность, там был свет, и она спешила к нему. Чем ближе был свет, тем более грустно ей становилось. Когда она все же вышла на свет она поняла причину грусти, грусть эта была по беззаботной жизни, молодая девушка, еще можно сказать дитя, выйдя на свет распрощалась со всем этим, она сдалась, полностью подалась грусти, как ей тогда казалось. На свету она полностью уже принадлежала темноте, для нее наступила темнота во всем, в будущем, прошлом, настоящем. Точнее в будущем, она вдруг поняла как может быть будущее светлым и согласилась с этой мыслью. Ведь светлое это прошлое т.к. оно известно, а будущее таинственно и неизвестно по этому оно темное, а так как ей всегда казалось что надо жить для будущего, ее девиз стал вперед в темное будущее и отдалась темноте.
- Я побегу подруга по работе, сотрудничаем врозь, так что и то друг другу помогаем, так что иди дорогою своей. Еще не раз увидимся, а мне пора бежать, упрашивать мне время надо, часок другой поиздеваться надо, и вечность мне еще создать.
- Иди мне тоже по делам, искать разумные созданья, которые хоть знают кто мы, хоть что-то, как-то объяснять, и мысли в довод приводить, другим тупым созданьям.
Наконец то он пережил эту ночь, то, что он чувствовал, было ужасно, хотелось летать, так сильно хотелось летать, но сил уже не было, его раздирали демоны в разные стороны, он сам захотел попутешествовать в АД, который был выдуман кем-то, лучше бы он впал в вечное детство. Рассвет первые лучи спасли его разум, он всю ночь не спал, он путешествовал по мирам, ни как не найдя зацепки в своем. Наконец то закончен рассказ, этого глупого случая, я сделал точней пересказ, но мне не совсем захотелось. Единственное что я точно скажу, их последние слова, принесенные из вечного мира, их разговор закончился так:
- Эй! кто там подкрался так незаметно.
- Кто завладел цыганкой
- Это я, подкрался незаметно – сказал пиздец!!!
И все разбежались в разные стороны. Все пиздец подкрался и ко мне.
ПИЗДЕЦ
|
|
| Koree Key |
2005-02-28 |
75 |
5.00 |
15 |
|
|
[Project MAT] Легенда Озера Омор |
|
|
|
|
| |
Легенда озера Омор …И вот скитались бледнолицые, и не знали, кто они и откуда (кто их послал и куда), и меркло солнце над ними и вновь начинало светить, а они всё шли и шли, так и не зная, куда идут…
И вот однажды вышли они к прекрасному дивному озеру, берега которого сплошь заросли высокой пряной травой (низким пахучим деревом), и вышла к ним Большая Бледная Дева (Высокий Светлый Дэв), и в правой её руке были мелкие (мылкие) белые поганки, а в левой - большие бледные грибы.
И те бледнолицые, которые пошли направо и выбрали плохие белые поганки, стали видеть всякие странные вещи (перестали видеть всякие интересные вещи), и их начали преследовать водяные драконы, а огненные русалки забрасывали их пламенными каменьями, и подверглись они нападению страшных лютых ползунов (лютиковых ползунков). И сгинули.
А тем правильным бледнолицым, которые пошли налево, Дева Озера Омор (Loch Omor Дева) вместе с большими бледными грибами сообщила и секрет их сбора, и секрет Второй Собачьей Травы (Трава Cannis-Bis). Это и была та самая Тайная Собачья Трава, которой испокон веков лечились все собаки (при этом исцеляясь от таких страшных недугов, как птичий грипп, водная чума, рыбья ангина, энтерит, диарея и даже гнёздная алопеция).
И тогда возликовали бледнолицые, и назвали Loch Omor своей родиной, а себя - озёрными жителями, или лохами.
И мощь и богатство лохов с тех пор составляли два секрета: секрет сбора совместных грибов (to-gether mushrooms), они же большие бледные грибы Девы Озера Омор, и секрет вдохновения и исцеления (curiting) с помощью Тайной Собачьей Травы.
И вот сегодня наша фирма предлагает вам новый препарат © Lohomor. Препарат © Lohomor - это уникальный синтез современной научной мысли и двух Великих Секретов Девы Озера Омор!
В состав препарата © Lohomor входит экстракт отборных грибов, культивированных только на плантациях нашей фирмы, в экологически чистых подвалах, и бережно собранных юными девственницами, из числа потомков тех, кто лично видел саму Деву Озера Омор, а также самая лучшая Тайная Собачья Трава, одобренная ведущими собаководами.
(Легенда Озера Омор записана со слов потомка чистокровных лохов, по совместительству - PR-менеджера нашей фирмы, которому чудом удалось расшифровать манускрипт с этой легендой, доставшийся ему в наследство от прадеда).
|
|
| Koree Key |
2005-03-21 |
75 |
5.00 |
15 |
|
|
[Project MAT] Эви Льярс: Полный voyage |
|
|
|
|
| |
Эви Льярс: Полный voyage 1. Action: Лако Секундус (кое-что о местных достопримечательностях)
Люди Рудера, красного мага, ожидали нас у Колонны трёх дверей. Но я к троевходью не пошла - чего я там не видела, этого облезлого столба, пышно именуемого колонной? К тому же Дин только что передал мне весь крашок.
Ну в общем Дин пошёл поздороваться, а я тихонечко побрела себе вглубь парка. Я вообще очень стеснительна, и не выношу, хм… ну в общем бурных приветствий…
Не менее, чем Колонна, знаменита лакосекундуанская библиотека, имеющая преславный такой портал прямо в сердцевину парка. Этот портальчик - презент самого Лако, который, говорят, любил помедитировать с книгой в саду.
Пользоваться им могут только студенты - неважно, настоящие или бывшие, главное - реализованная принадлежность к Лако Секундусу.
Мы не случайно выбрали этот маленький университетский городок - во-первых, это нейтральная территория, хотя и находится совсем рядом с Дижаной. И ещё одна маленькая биографическая мелочь, которой Рудер так и не узнал, то есть до этого часа. Когда-то я проучилась в Универе целый семестр. Это было давным-давно, тогда я была вся из себя примерная пай-девочка, да и звалась совсем по-другому.
Selected remembrances: Крашок
Крашок - это такая весьма интересная субстанция, а главное - крайне дорогая. Сейчас вот, например, второе для нас важнее.
Собою представляет бледно-зелёный порошок, некоторые крупинки характерно поблёскивают. Плохо растворяется в воде, на вкус - не особенно горький. Получают его из молодых побегов красного густырника, который растёт только Мизинской долине. То есть густырник-то всюду есть, обычный сорняк, но вот такой яркий красный оттенок бывает у него только в этой долине. И крашок привозят тоже только оттуда. Наверное, как и с увимским чёрным жемчугом, дело в конкретном месте. И не я одна так думаю - мы как-то эту тему с Дином обсуждали. Может быть, дело в том, что Мизинская окружена старыми вулканами, а склоны её - всё лава сплошная застывшая? Не знаю.
Крашок - очень неплохой и весьма приятный наркотик, но не сильный - так, слегка подсвечивает и подслащает действительность. Но самое главное его применение - при нём видны цветновизуальные эффекты магии. Все эти практически невидимые простой публике выплески энергии, вспышки света, феерические всполохи и звуки. И с крашком даже посредственный маг, а то и просто недоучка, как я, может произвести нехилое впечатление на зрителей. Раньше сама этим пользовалась, где-то с полгода, только зрение эта вся магическая херня сильно садит, потому, собственно, и бросила.
У крашка есть ещё одна интересная особенность - после первой дозы сам он, порошок, начинает казаться цельным, как кристалл. Такой очень красивой, зеленовато-переливчатой стеклянистой массой. Сколько раз ловила себя на желании огранить его и заключить в изящную оправу. Золотую, конечно.
2. Action: Дижана (о скоротечности жизни и скомканных прощаниях)
В город я вернулась быстро, сборы тоже много времени не заняли - всё было уложено заранее. Больше всего по времени занял процесс переодевания - уже два года, как ношу, а всё не могу привыкнуть к сестринским рясочкам. Неуютно, и всё тут - не понимаю, как такое можно носить по собственной воле. В своё время Дин заставлял меня привыкать - я носила полное сестринское одеяние всюду, даже спала в нём. Так, кстати, очень неудобно заниматься любовью - может, поэтому сёстры все поголовно (да и ниже тоже) девственницы?
Дин как-то утешил, что раньше, всего лет десять-пятнадцать тому назад, сёстры вообще носили корсеты, так что мне ещё повезло.
Интересно, кстати, как там Дин справился?
Последний раз оглянулась - всё же мы жили тут почти девять месяцев, за это время вполне можно новую жизнь в этот мир провести. Конечно, мы совсем другими делами тут занимались, но тоже есть что вспомнить. Оглянулась, значит, и пошла. Через час уже отправление моего «Хинстского скорого», и прощай, столица! Надоела ты мне…
Что бы вспомнить по пути? А, как и обещала - об увимском жемчуге:
Selected remembrances: Мои приобретения
Я до сих пор так и не умею обращаться с кинжалами - почему-то всегда не хватало чего-то или кого-то, кто бы научил ими пользоваться. Но я очень, очень их люблю. Вот и эту кровную пару я приобрела, как только увидела - не удержалась. Просто почувствовала, что они мне нужны. Странно, но в тот день всё как будто целенаправленно вело меня к ним - до того я никогда не заглядывала в ту часть рынка. Даже денег в тот день не хватало не так сильно, как обычно…
Вот. Сестра - Gaja - маленькая и изящная, отделана розовым жемчугом. Она плавно изогнута, а её хищный обоюдоострый кончик позолочен. Брат-Gayus намного крупнее и отделан чёрным жемчугом из Уво. (Вы наверняка его видели - он не так уж и редок, просто узнаваем. Никто до сих пор не знает, откуда берутся эти странные прожилки. Раковины в заливе Уво - такие же, как и всюду. Их много раз пытались переносить в другие места, они прекрасно приживаются, и дают обычный жемчуг. Да и сам «Чёрный Уво» встречается даже чаще, чем просто чёрный, но он так хорош…)
Брат длинный и мощный, отлично сбалансированный кинжал - так мне сказали, во всяком случае, я сама не могу похвастать знаниями в этой области. Если речь идёт о том, что его удобно держать - то да, несмотря на размеры, он исключительно приятно лежит в руке.
3. Action: Старый Хинст (о потенциальном вреде пересадок)
Херня приключилась почти сразу, как я сошла на негостеприимную землю Старого Хинста. А ведь я всего-то хотела погулять по привокзалью до прибытия своего поезда, минут сорок, не больше.
И вот, пожалуйста. Кажется, в тот момент я любовалась какой-то особенно аляповатой вывеской, и потому её не увидела. Она подскочила ко мне сзади, из подворотни. Не знаю чем очень твёрдым ударила меня по затылку. В глазах всё померкло - как-то удивительно плавно, и я потеряла сознание. Как иногда я жалею, что не росла на улице! Для них всё это так естественно…
Очнулась сразу, и мгновенно всё вспомнила. Ничего не болело. Собственно говоря, я чувствовала себя великолепно. Значит, перед моим падением сработало шоковое отражение. О-о-о… я машинально проверила… ну конечно… семиконд рассыпался! Самый крупный из всех запасённых, и вот ведь надо же - потрачен на столь серьёзное происшествие, как нападение какой-то дешёвой оборванки из подворотни! Ну ничего, зато она свой собственный удар мимо не пропустила. Семиконд перед рассыпанием вернул. Для того они и сделаны, жаль, что каждого кристалла хватает только на один раз… Невредимая, но крайне обозлённая, я обшарила её и прихватила содержимое карманов. Вообще-то я девушка не злая, но всему же есть предел… На прощание с большим удовольствием врезала ей каблуком по рёбрам - на долгую память. А ещё легко сука отделалась!
Немного успокоившись, я поспешила обратно, на вокзал. Собственно, сама виновата, дура - какого хрена надо было в эти трущобы ломиться? Знала же, что небезопасно. Приключений захотелось, тоже мне, героиня херова. Да, на свой поезд я ещё успела - вся эта херня заняла не более получаса. Дурам всё же везёт.
Selected remembrances: о возможностях самозащиты
Никаким единоборствам я не училась, да и телосложение у меня не подходящее, хотя вообще-то я довольно вынослива. Аналогично дело обстоит с оружием - самый деструктивный предмет, с которым я худо-бедно умею обращаться - кухонный нож. Впрочем, кажется, я уже жаловалась на эту тему.
К магии у меня есть определённые способности, но вот углубляться в изучение оной мне нельзя. По зрению. Почему-то мало кто знает, что магам нужно хорошее зрение.
А потом и Дин сказал, что мне не стоит ничего более развивать. Что мне так безопаснее, really. «Хороший боец из тебя всё равно не выйдет, к тому же засветишься - думаешь, мало-мальски тренированный спец не узнает коллегу по умению? Такие вещи видны сразу. И будут особенно странно смотреться у маленькой и тихой монахини. Короче, пусть твоим главным органом для любых действий будет голова, все остальные - только вспомогательные». (Добавлю только, что его улыбку при этом иначе как двусмысленной назвать было нельзя).
4. Action: Хинст (кое-что о халявных молитвах)
Эту пару я давно уже заметила, они сопровождают меня с самого вокзала. Интересно, и чьи же они? Вряд ли от Рудера, не его территория. Так, может быть только кто-нибудь из его не в меру деловых партнёров. А ведь в поезде, после пересадки, помню, ещё радовалась, что хвостов за собой не тяну.
И вот нарисовались: среднего роста шатенчик и с ним совсем светлый недомерок. Или недоделок? Интересно, как ему оскорбительнее показалось бы? Ну в общем, линять пора, переоснащаться.
В ближайшей же каферне, куда меня сопроводили мои ненавязчивые спутники, я предложила расплатиться молитвой - почему-то этот нехитрый приём до сих пор действует.
- Обратите ваше внимание, уважаемые посетители! Сейчас сестра окажет честь нашему заведению, прочтя освятительную молитву! - и я с благостным лицом выхожу переодеться, только не в ритуальную вуаль, а в ближайшую подворотню.
Вот блядство! В арку завернул какой-то сутенёр со своей шлюхой, как не вовремя они-то… Пришлось срочно делать вид, будто я пристроилась помочиться. Недопереодевшись. Ненавижу такие ситуации! И почему со мной всё время что-нибудь такое случается?
Selected remembrances: Время сбора камней
Помню день, когда я впервые увидела его. Даже сейчас, если сосредоточится и закрыть глаза, я могу уловить ту свежесть ощущения - вспышка памяти обжигает, как прыжок в прорубь. Да, точно, и тогда, первый раз, я будто нырнула под лёд в длинный-длинный холодный январь… Я так захотела его! с первого раза и навсегда.
С этой старой, заплывшей жиром г-жой я довольно часто тогда пересекалась по работе, и спокойно терпела её. А терпеть было что. Эта громогласная и потливая особа была дальней родственницей и богатой клиенткой - всё в одном лице (с тремя подбородками). Она считала своим долгом давать наставления всем встречным в конторе, и начинала почему-то всегда с меня… впрочем, я стойко переносила поток её ценных указаний.
…До этой поры…
Как я планировала обставить это моё приобретение, это был отдельный рассказ. Я прямо спала и видела это ожерелье, наяву оно сияло в солнечные дни у самых моих глаз, и нежно мерцало в дождь, и переливалось в полубредовых снах. Оставался только малый недостаток в придачу - его хозяйка. Вот я и занялась устранением этого ювелирного дефекта. Очень не хотелось прибегать к грубым физическим воздействиям - я девушка нежная, ранимая, хрупкая и всё такое. Ну что, заготовила чулок с небольшим булыжником.
Больше всего я боялась, что она не упадёт с одного удара и что мне тогда делать придётся - никаких других идей у меня не было…
5. Action: Хинст (о соблюдении анонимности)
Кто рано встаёт, тому хреново. Но зато можно выбрать, что на завтрак - в такую сучью рань в этом гадюшнике ещё принимают заказы.
Зато хоть кофе можно было пить. Правда, только с трудом и с сахаром.
А всё потому, что я осталась в Хинсте ещё на сутки - пришлось, на всякий случай. Проверить, не ждут ли меня и дальше. Нет, по всей видимости следили за мной так, без наводки. Можно сказать, из любви к искусству.
Или может они вообще только за сёстрами следят? Агенты из «Чистоты Служения»? Дин как-то предупреждал уже, что эти блядские кобылы начали для конспирации нанимать сыщиков-мужиков. Ну и хорошо тогда, что мы разминулись, всем лучше. Ну зачем бедным следилкам траблы по распознаванию моей сомнительной личности?
А что это я собственно? Расскажу-ка я всё как оно было (то есть начиналось)
Life Story: Selected remembrances
Я вообще-то второй ребёнок. (Где-то) есть старшая сестра, а также брат с сестрой младше, на пару лет каждый. Всегда мечтала быть единственной. Ну вот в итоге моя мечта и осуществилась, правда, немного не так, как мне виделось. Это, видно, эффект наложения жизненных реалий на желаемое. Теперь я просто одна.
Впрочем, я горжусь тем, что всё в своей жизни делала сама. И все решения принимала самостоятельно (насколько это вообще возможно в нашем мире) - лет примерно с одиннадцати, и ни единый миг ни о чём не жалею.
6. Action: Коэрна (просто Коэрна)
Коэрна - ближайший к Дижане портовый город. Да и сама она отнюдь не маленькая. Поэтому шлюх тут даже больше, чем в самой столице, столько их в Дижану не пускают.
А запах какой знакомый! Наверное, все портовые города пахнут одинаково, а Коэрна - это просто какая-то квинтэссенция запахов всех портовых городов. И ещё сразу вспомнилась известная коэрнианская песенка:
Я в Коэрне
В час вечерний
Выходила на бульвар
Чтоб в Коэрне
При таверне
Показать лицом товар…
А шлюхи в Коэрне большей частью чемветские, темнокожие блондинки-кареглазки. Хотела было рассказать, как в прошлом году самой три дня пришлось изображать чемветку (ходила в ярко-блондинистом парике; по масти-то я как раз подхожу, если не заглядывать в мои серые; помню, меня ещё всё время преследовала мысль - интересно, каково это - смотреть на мир такими карими глазами?)
Но потом вот подумала, что так никакого action’y не получается, и так сплошные воспоминания, и в наказание заставила себя перечислить всё, что я в этот раз делала в Коэрне:
Приехала.
Купила билет на ближайший рейс.
Погуляла по центру, повспоминала.
Посидела в заведении Мамы Мэй (будете проезжать Коэрну - зайдите обязательно).
Дождалась своего дилижанса.
Села и поехала.
Вот, сплошной экшн…
А, да - ещё большую часть дня повторяла назойливые частушечки Мамы Мэй, что вертелись в голове, типа этой:
Говорила Мама Мэй,
Заплетая в косы ленты:
«Хочешь жить - тогда умей
Не вертеться под клиентом!»
Life Story: Chapter Two
Всё в моей тогдашней жизни протекало вполне гладко. Мне исполнилось двадцать лет, я была отцовской любимицей - насколько он вообще может любить кого-то, и я недавно выпросила двухгодичную отсрочку - он позволил мне ещё пару лет не выходить замуж. Скоро предстояла поездка в столицу. И вот тогда я познакомилась с Альтом. Я тогда мечтала изучить основы магии - хотя бы в пределах университетского курса. И не потому, что хотела как-то использовать - нет, исключительно для самоутверждения и в доказательство того, что женщины могут учиться не хуже мужчин.
А Альт был тогда официальным магом-tutor’ом, давал консультации при универской библиотеке. Естественно, именно ему я задала вопрос о списке полезных книг, когда начала посещать их книгохранилище. Вот так и познакомились - можно сказать, на почве познания. Правда, как именно мы разговорились на сторонние темы - не помню. С его-то стороны всё понятно - девушка в этих стенах всегда вызывает удивление и интерес, давно научилась этим пользоваться. Относительно себя помню, что сначала меня удивил его очень юный, высокий, какой-то почти женский голос.
7. Action: где-то между Коэрной и Шерсом (лесопарк поздним утром, и о приключениях тоже)
Ненавижу всякие блядские приключения. Хорошо спланированная акция должна проходить тихо да гладко, и так же незаметно для окружающих, как поездка к любимой бабушке в деревню.
Вот и Дин всегда говорит, что «наличие приключений во время дела всего лишь показатель хренового планирования».
Вот стою за этим кустом уже полчаса, нервничаю. Патрули этих кобыл из «Чистоты Служения» стерегут со всех входов, что я видела в этом грёбаном лесопарке. Хм, наверняка они тоже не местные. На это и остаётся надеяться. Да вот только за эти полчаса из аборигенов прошла одна пустоглазая молодая мамаша с дитём на прогулку. Я бы предпочла обратиться к ребёнку - его взгляд куда осмысленнее, но, к сожалению, он ещё не умеет говорить.
Курить хочется смертельно. Как назло, при себе только сестринские «медитативные палочки». Это штука слишком сильная для такого случая. Хи, представляю, сколько юных восторженных девиц, готовящих себя к Служению, удивятся, узнав, из чего делаются эти палочки. Не все, конечно, а только для посвящённых настоятельниц - мне их Дин достаёт.
Мальчик появился, когда я детально, во всех подробностях представляла, как медленно-медленно, смакуя, выпиваю первый, самый сладкий дым.
Life Story: Chapter Three
Дальше подробно описывать мне что-то неохота - до того всё сладко и гладко. Ну мы тут же обнаружили, что чуть ли не близнецы - и внешне и по характеру. Друг друга мы не видели, но всё это было неважно - мы столько всего выспрашивали друг у друга, и я думала, что знаю его до последней родинки.
И тогда через полтора-два месяца он решил вернуться домой, завязав с целибатом - исключительно ради меня, конечно.
Короче, чтоб для краткости: после двух недель крутейших внутрисемейных разборок я сбежала из дома, прихватив из отцовского сейфа кое-что, так, сущую мелочь - только на дорогу.
8. Action: там же в полдень (бывают же славные юноши)
Славный мальчик, да будет его девочка всегда чиста и свежа, и убережётся он от болезней и напастей тех кварталов, где любит шляться.
Подумал верно, что я от мужа сбежала. Ну во всяком случае я постаралась создать такое впечатление… Наверное, это показалось ему весьма романтично, а главное, оправдало риск переодевания в сестринские одежды.
Да, он меня ещё и сигаретой угостил на прощание. Нет, правда, славный мальчик.
А приключилась эта… хм, в общем, приключилось всё это через час пути после Коэрны - и я бы не ушла так спокойно, если б на этой импровизированной заставе не было уже целой очереди. Правда, то, что они могут ждать и в парке, я как-то не учла. Ну да что теперь уже…
К тому же практика показала, что они тоже далеко не всё учли.
Life Story: (межглавный comment)
Заметьте, не «мы с ним убежали», а «я за ним». Видите разницу? А я вот в тот раз не заметила.
9. Action: Шерс (по дороге вдоль)
Всё что я знаю про Шерс - это то, что раньше он назывался Шаурс.
Вообще-то в Шерсе я была, лет пять назад, но толком уже не помню. Тоже проездом, по-моему. А теперь пришлось отменить остановку ради увлекательнейшей перспективы ночёвки в дороге. Я просто прикинула, что если сейчас не потороплюсь, то долгожданный заезд во Фьятту не удастся.
Что-то вдруг подумала, а что же я вообще знаю о городах? Вот о той же Коэрне, скажем? Да ничего я о ней и в ней не знаю, кроме центра да пары-тройки самых весёлых кварталов. Но ведь не может же быть, чтобы там не было ещё и музеев, театров, библиотек, наконец?
…Хм, странная какая-то мысль. Чужая, что-ли?..
Life Story: Chapter Four
Шок ждал меня у них дома. Я была готова к тому, что придётся жить с его родителями - в одном пространстве, но ведь никто не обязал меня делить с ними мой мир, так? Так и обещал мне Альт. Мы собирались существовать строго параллельно и совершенно обособленно от его родни. Мне и своей всю жизнь хватало.
И вот, вместо независимого, вольнолюбивого и свободного юноши с широкими взглядами на жизнь я оказалась в одном доме с инфантильным и робким субъектом. И что характерно - даже не наедине.
А как он изменился! О прежнем Альте напоминал только голос - единственное, что не поменялось.
Он даже имя теперь сменил - обратно на своё мирское. Вы не поверите, мать называла его Роничкой. А также подтирала сопли и стригла волосики - я ничуть не утрирую, честное слово! А чего стоила его омерзительная привычка не мыть волосы неделями…
10. Action: Фьятта (завтрак и даже пол-обеда)
А во Фьятту я специально завернула, ради важного дела. Ради такого и полдня потратить не жалко - уже два года мечтала об этом. Ну кто не слышал о великолепных фьяттских трепангах! А в «Морском Ящере» их ещё и готовят просто бесподобно - под лилейным соусом, кольца тушёных чередуются с кольцами, приготовленными во фритюре и совершенно свежими (каюсь, жестоко, конечно - но здесь их нарезают прямо с живых), и вкус просто небесный!
Life Story: Chapter Five
Должна признаться, это был самый безысходный и унизительный момент в моей жизни. Никогда я себя хуже не чувствовала - ни до, ни после. Возвращаться мне было некуда. И не только потому, что вряд ли папаша когда-нибудь простит мне кражу статуэтки - он на такие вещи памятливый (не меньше, чем я сама). Нет, я не могу вынести мысль, что все будут с чувством собственного превосходства твердить «Мы же говорили!»
И ведь формально они окажутся правы - то, что на самом деле всё было по-другому, не объяснишь - не покажешь.
И всё же я ушла сама. Жить там вполне можно было - сытно, сонно, не споря со свекровью и подминаясь под местное быдло, чтобы хоть внешне соответствовать. Но разве дома было не то же самое? В чём тогда смысл побега? Более того, папенька всегда мне симпатизировал, и нашёл бы мне наверное вполне терпимого мужа. И уж точно, этот гипотетический супруг не щеголял бы в обсыпанном крошками и перхотью халате, с немытой неделями головой. Да и в постели вёл бы себя точно так, как предписано настоящему деловику вести себя с женой.
Интересно, как там они сейчас живут? Наверное, так же, как и при мне. Разве что только младшая дура тоже замуж вышла, и добавила моей бедной мамаше новую порцию внуков, вот и все перемены.
11. Action: Северная Таможня (о реальном мастерстве)
- Здравствуйте, Репт! Да не изменит Мастеру чутьё в его нелёгком, но таком нужном деле. (Сдержанная улыбка, очень сдержанная, главное - ни тени фамильярности). Дин также передаёт свои приветствия и благие пожелания Мастеру Таможни, - я постаралась вложить в голос максимум тепла и почтительности.
- Здравствуйте, госпожа Льярс! Надеюсь, ваши дела с многоуважаемым партнёром вашим столь же гладки и блестящи, как раковины на побережье Пролива, и столь же многочисленны в своей успешности!
С его стороны наблюдается столь же подчёркнутое дружелюбие. Господин Репт, Мастер Таможни, выглядел на редкость непрезентабельно - маленький, худой, рыжий. Всегда в грязно-белом мятом костюме, типа пляжного. Ну кто бы мог подумать, что этот занюханный типчик - лучший нюхач всего побережья? (А забавно звучит). А ведь так оно и есть. У Репта не только мощная связка с кем-то из старших чиновников границы, но и главное - лучшее чутьё. А чутьё - это как раз то, без чего вообще нельзя стать проводящим через Таможню. И ссориться с Рептом может помыслить только самоубийца. Или даже самоубийца-извращенец. Кстати, как и сам Репт, если верить слухам.
Всё прошло без осечек, как обычно. В конце концов, при его-то гонорарах… В общем, мы просто дождались нужного момента, и я спокойно прошла досмотр. Репт даже не оглянулся, чтобы проверить, как там я - а зачем? Мастер же.
Life Story: Chapter Six
А потом я встретила Дина. И если весь этот жалкий и унизительный эпизод с Альтом-Роничкой был нужен, чтобы я встретилась с Дином, то тогда долгих и плодотворных Роничке-Альту лет жизни, а главное - того же самого вдвойне его мамочке. Ради встречи с Дином я даже может быть и ещё потерпела жизнь с Роничкой (ну то есть Альтом). Дней пять, или даже неделю. Наверное…
А встреча с Дином была очень-очень своевременной. Иначе вскорости мои невинные шутки, типа приобретения топазового ожерелья, закончились бы весьма для меня плачевно.
12. Action - Пролив (кажется, о погоде)
Почти все трое суток, что мы плыли, я пролежала в своей каюте. Не выношу качку, даже самую слабую. Задумалась, что предпочтительнее - постоянная нервотрёпка сухопутной дороги или эта мерная пытка - вроде никто и не преследует, но зато так плохо, что самой хочется сдохнуть. И каждое утро начиналось одинаково - бодро вваливался юнга с завтраком на подносе, и жизнерадостно восклицал:
- Добренькое утречко, мэм! Отличная погодка сегодня!
Я помечтала, представив его лицо, по которому стекает вся эта мерзкая овсянка… Да ладно, всё равно сил никаких - даже приподняться с кровати с трудом получается.
Life Story: Chapter Seven
Помню, когда он впервые мне сказал, что из меня выйдет прекрасная монашка, я не поверила. Всегда была херовой актрисой. Ну вот, а сейчас, как уже кратко упоминала в начале, два года ношу монашескую ряску, почти не снимая. Вернее, снимая куда реже, чем хочется. Между прочим, ходят слухи, что у Сестёр назревают серьёзные реформы, в том числе и по форме их одежды. Ну так вот, чтоб вы знали, я - за! И если смогу, то обязательно поучаствую в принятии такого решения, бедные девочки наверное жутко мучаются в этих отвратительных хламидах.
13. Action: Попутный (прикладная микология)
Пришлось опять потратить целый семиконд, но зато силы на земле вернулись сразу. Почему-то выбрала прозрачно-голубой - морские ассоциации, что-ли? Так ведь вода тут у причала всегда грязная и мутная. Сегодня вот конкретно- серо-зелёная.
А вот самочувствие осталось отвратительное. С красными слезящимися глазами, омерзительным жжением в желудке и ознобом ничего сделать не удалось. Жутко злая, очень хочется на кого-нибудь накинуться. Наверное даже хорошо, что я не владею боевой магией.
Шла вдоль газона и ожесточённо спинывала шляпки аккуратных сереньких поганочек, из чистейшей злобы. На пятой штуке поскользнулась и упала. Сначала взбесилась так, что растёрла её в грибное желе, потом представила себя со стороны, и развеселилась. Сил больше нет злиться. Так и смеялась, сидя на земле, до полного изнеможения.
Life Story: Chapter The Last, вроде
Ну в общем кратко: незадолго до того, как мы с Дином встретились, я как раз впервые в жизни серьёзно укоротила волосы. Вот и пришлось ждать, пока они снова отрастут. На это время Дин и пристроил меня курьером - сопровождать всякие интересные вещи, типа оптовых партий семикондов, обычно ворованных. (Хм, тёмное прошлое светлых кристаллов - звучит забавно). Реже возили веселящую смолку, и ещё кое-что. С крашком мы тогда не связывались. А потом и волосы отросли.
14. Action: Попутный (обратное утро)
Проснулась поздним утром, и долго смотрела в окно лёжа - там на небе два слоя перистых облаков медленно разлетались в разные стороны. Хм, небо в клетку - хорошая примета.
Завтра, если всё нормально, должна добраться до места. Честно говоря, жду не дождусь - устала, и спать надоело урывками.
Results: о сложности прощаний
Вот и всё. Как видите, совершенно ничего интересного в реале не произошло - сплошная скука да дорожные неудобства. Кроме инцидента в подворотне, который явно будет главным приключением сезона. Ни головокружительных погонь, ни пленения и пыток, ни даже изнасилования какого. Ну и хорошо - терпеть не могу изнасилования, особенно перед месячными.
В любом случае дело сделано - Пролив перейдён, и я теперь опять на нейтральной территории. На нейтральной и торговой территории.
К тому же выяснила для себя, какая я хреновая гидесса. Надеюсь, если вы затеете путешествие, то найдёте кого-нибудь потолковее.
Да, ещё немного географики напоследок. Обратный и Попутный - два главных города Запроливья, такие вот тут названия.
Ну вот. А прощаться надо, пока друг другу не надоели, - надеюсь, что эту грань ещё не перешла.
Просто не зная, какое впечатление уже было произведено, трудно подобрать правильные слова для прощания, а особенно - заочного.
Вот. |
|
| Арямнова Вера |
2007-09-25 |
75 |
5.00 |
15 |
| |
|
| |
Финиш, ясный сокол
фарс
Поэтесса Ъ не вернула поэту Ь его PENIS-крем, когда они в очередной раз расстались. Поэт рассказал об этой низости окружающим и подал заявление районному прокурору. «Ввиду того, что моя эрректильная дисфункция неустранима без крема, прошу Вас принудить гражданку Ъ, покусившуюся на мою собственность, вернуть крем, купленный мною в магазине «Интим» 13 сентября сего года за 350 рублей 40 копеек».
Возможно, поэт Ь и поэтесса Ъ расстались окончательно, потому что на сей раз это желание было обоюдным. Поэт Ь, наконец, признал, что у него появился «взгляд налево». Да запираться стало уже невозможно, потому что его виртуальные похождения на сайтах знакомств начали обретать очертания реальности: виртуальные подружки воспользовались его щедрой открытостью и начали звонить на мобильный телефон в самые неподходящие, что ни на есть интимные моменты между поэтессой Ъ и поэтом Ь.
Поэтесса Ъ от таких грубых вторжений в ее личную жизнь свирепела и швыряла в поэта Ь домашние тапочки с тем большей частотой и силой, чем с большим пылом он уверял, что она для него единственная. Скоро он перевезет ее и ее скарб в свой дом, а эти звонки ровным счетом ничего не значат. Он даже попытался вовлечь поэтессу Ъ в свою виртуальную жизнь: ты только представь, - рассказывал он поэтессе: у этой барменши из Ханты-Мансийска имя, с которым можно покорить мир: АНГЕЛИНА СОБОЛЕВСКАЯ! Нет, ты только представь это имя на афише!..
Поразительно, но после таких подробностей поэтесса Ъ хватала что-нибудь потяжелее тапочек, и поэту Ь приходилось спасаться бегством. Дальше входной двери он не убегал, даже если поэтесса бежала за ним с тяжелой малахитовой пепельницей и кричала: а ты подумал, какая у твоей чукчи истинная фамилия?!..
- Нет! Поверь, это ее настоящее имя! – защищал поэт Ь честь новой сайтовской подружки, а себя - пакетом с выстиранными поэтессой Ъ трусами и носками, который успевал захватить на тот случай, если его все же выставят за дверь. – Зачем ей врать, ну подумай!!!..
Однако уже наступила осень, и поэт Ь констатировал, что впадает в осеннее обострение шизофрении: если до сих пор гнев поэтессы его не пугал, то с наступлением сентября - начал. А вдруг она действительно швырнет в меня пепельницей, - думал поэт перед сном, и сон моментально улетучивался. – Пепельница попадет мне в висок и… я умру! – поэта Ь прошибал холодный пот и горячие слезы одновременно. Шиза вообще-то у него была маленькая, безобидная и очень удобная. Несколько лет она позволяла ему лежать на диване, цистернами пить водку, на которую давали деньги ценящие его поэтический дар друзья. Но в его жизни появилась поэтесса Ъ, взглядом испепелила заботливую шизу, подняла поэта Ь с дивана, отправив на поиски работы. Поэт согласился на перемены в жизни взамен согласия поэтессы разделить с ним кров и финансово-бытовые проблемы. Он перестал пить и настроился на достойную жизнь женатого, работающего человека. К тому же понимал, что хроническое диванное положение все меньше и меньше стимулирует окружающих на меценатство. Это было обидно: в республике как девятый вал нарастал Год благотворительности – и в такое-то время ему пришлось расстаться с ролью беспомощного в быту и социуме Таланта. Но ничего поделать было уже нельзя: он хотел завоевать право быть рядом с поэтессой Ъ, видя в ней реванш за бесцельно прожитые годы. Конечно, вполне он не сдался, а ровно наполовину: на работу пошел, но расчищать свою холостяцкую квартиру даже не собирался. То есть, собирался, но только на словах: с понедельника, в следующие выходные, с того месяца, через некоторое время…
В слова поэтесса верила почти год. А потом купила поэту водоэмульсионку, валик, кисточку и стала принуждать побелить потолок в ванной. Она за пару дней собрала мешков сорок мусора, старательно копимого поэтом несколько лет, помыла окна и повесила шторы. Дело оставалось за малым: починить слив в ванной, приделать бачок к унитазу, вставить стекло в кухонное окно, в которое несколько лет назад поэт запустил бутылкой, сменить двери, собрать еще мешков двадцать хлама, и отмыть, отмыть все до блеска!..
Дело стремительно подвигалось к женитьбе после того, как поэт в один прекрасный летний день сделал поэтессе предложение руки и сердца по всей форме. Подумав положенное время, она согласилась, а поэта тут же начали раздирать противоречия. С одной стороны, поэтесса Ъ ему нравилась: вместе с ее стихами, умением стирать-варить-наводить порядок и приличной зарплатой, а главное, маленькими полудетскими ступнями, которые умиляли поэта бесконечно. С другой стороны его гордый поэтический дух не без успеха противился принуждению. И незаметно второе начало перевешивать первое.
- Ты способна к рукоприкладству! – возмущался поэт.
- Другая на моем месте уже бы давно провернула тебя через мясорубку! – парировала поэтесса.
- Как через мясорубку?! – от обиды и страха у поэта выступали слезы.
Поэтесса смягчалась. Нрав у нее был крутой, но сердце, по-видимости, доброе. Глядя в золотые глаза поэта, объясняла, что шутит. Но поэт все равно боялся. Ему начали сниться кошмары: то поэтесса делает отбивные котлеты, а то быстро шинкует на новой разделочной доске его член – на ровные аккуратные пятачки и посыпает их укропом. Получалось красиво, но поэт просыпался в ужасе. Дни тоже стали больше походить на кошмары. Поэт все больше убеждался, что люди они с поэтессой разные, несмотря на одну принадлежность к поэтическому цеху. Поэтесса любила и умела приводить планы в исполнение немедленно, а он имел слово «завтра» - причем, имел как хотел – в любой позиции. «Завтра» от этого не становилось менее покладистым и всегда улыбалось поэту. Его же ласковая душа неизменно жаждала улыбок, снисхождения, уютных застолий, красивых разговоров. Поэтесса же на второй год гостевания у нее поэта даже кормить его стала мрачно.
А сколько раз она пыталась его выгнать! Иной раз даже укладывала его рубашки не выглаженными, сразу после стирки, и клала их у порога, предварительно подстелив чистые газеты. «Если не заберешь – я их выброшу!» – пугала она поэта. А поэт был очень привязан к вещам, и всегда за них боялся. «У меня здесь еще две пары носков», - напоминал он. «Они в корзине для грязного белья, - вспоминала поэтесса, - отдать?» - «Как-нибудь потом заберу, - обреченно соглашался поэт, понимая, что совершенно отвык от стирки, да и стирать-то, собственно, негде: слив в его ванной не работал, раковина была разбита, а кухонная мойка совершенно не подходила для стирки, потому что вечно была занята посудой.
Он шел домой, с тоской думая о носках, о том, что с поэтессой придется помириться, а это предполагает покупку цветов. Цветы действовали на нее магически. И едва он появлялся на пороге с цветами, она была готова начать все заново. И начинала: стирала, покупала, готовила. Поэт поправился, отрастил бороду, которая его чрезвычайно украсила. «Классическая борода – хит нынешнего сезона, - сказала как-то раз поэтесса, - тебе она очень пойдет». Поэт подумал и отпустил бороду, тем более, бриться он очень не любил, да и не умел, по правде сказать.
И надо же такому случиться, что через некоторое время поэт стал замечать на себе пристальные женские взгляды! Уже несколько лет как поэт не помнил, что это такое – женское внимание. Но свежие рубашки, ванны через день, а главное, красивая нарядно-седая борода сделали свое дело! Поэт взбодрился, приосанился и стал больше думать о женщинах. Он даже начал подумывать о том, не сменить ли половую дальность с ними на половую близость. Эрректильная дисфункция нисколько не мешала ему любить любовь. Правда, понатореть в этом деле всю жизнь что-то мешало: то любимая отказывала ему в близости, то водка заменяла все радости, то он ощущал полную неспособность удовлетворить женщину и оттого стеснялся быть активным. Но, когда в его жизни появилась поэтесса Ъ, все изменилось. Поэт стал незаметно для себя думать, что стоящий половой член не самое главное в занятиях любовью. Он уже даже свысока начал высказываться о мужчинах, вечно готовых к сношениям. Ему казалось – он лучше и без этой готовности, потому что поэтесса говорила, главное – не готовность, а желание, чувство, слова! Что искренне расположенная к нему женщина не поменяет ночь взаимных ласк и его бесподобных комплиментов на десяток первоклассных сперматозавров. Поэт был искренне признателен ей и не жалел слов, ласк и усилий руками, отчего его пальцы со временем стали настолько чувствительными, что он порой удивленно разглядывал их, готовый поверить, что ладонь его продолжается не пятью пальцами, а пятью прекрасными «мальчиками», сумеющими удовлетворить любую «девочку».
Итак, самоощущение и самооценка повысились значительно, и поэт не то чтобы решил пошалить на стороне, но ощутил стремление расширить круг своих знакомых женского пола. Рабочий компьютер услужливо выдавал все новых и новых дам, легко идущих на углубление контактов и, хотя дело еще не дошло до встреч, он так увлекся, что забыл про осторожность – невинные звонки в неурочное время довели поэтессу до ярости. Да собственно, они уже привыкли ничего не скрывать друг от друга. Поэт искренне не понимал, отчего она сердится и не хочет слушать о его завоеваниях в виртуале. «Это ни к чему не обязывает, мы просто болтаем, это весело, они для меня ничего не значат, ты – моя любимая! - уверял он. – А на сайте такие возможности, ты представляешь – там восемь миллионов посетителей! Но я честно написал в анкете, что женат». Но поэтесса была неумолима: «Если они для тебя ничего не значат, то уйди с сайта! Виртуальные знакомства небезобидны. Как любые отношения они не стоят на месте и вскоре за звонками последуют встречи. Я не готова соперничать с восемью миллионами женщин и терпеть, пока они, все одна за одной, разочаруются в тебе!»
Дискуссии на тему сайтовских знакомств продолжались до тех пор, пока он, получив очередной звонок, так увлекся, что, не отрываясь от вкусных щей и не замечая изумленного взгляда поэтессы, ответил абонентке, что после ее звонка наступила его очередь звонить, и он обязательно вскоре позвонит.
- Что?.. Нет, я еще не женат! Жениться – ведь это такая ответственность... Невеста? Да, именно, невеста! Она моя невеста.
«Она» медленно вынула из руки поэта ложку, на что он даже не обратил внимания, а потом подняла тарелку с остатками щей и вылила поэту на голову.
Вот после этого они и расстались. Причем, на сей раз она собрала все его вещи вплоть до зубной щетки, но не вернула PENIS-крем. А он купил его накануне, на свою первую зарплату. И они только раз успели воспользоваться им. Причем, эффект от чудесного крема больше понравился поэту, чем поэтессе. Как завороженный смотрел он на своего «располневшего» без всяких усилий мальчика, предлагая полюбоваться и ее:
- Смотри, какой красавец, смотри! Красивый?..
- Красивый, - вздохнула она. – Я же говорила, ты небезнадежен, у тебя не импотенция, а всего лишь дисфункция, а это лечится, проходит. Обязательно пройдет.
Поэт поверил в волшебную силу крема. И оставаться без него не собирался. Поэтому надо только отнять его у этой скандалистки, а дальше… Зарево новой жизни уже блистало на его высоком челе.
24.09.2007
Вера Арямнова
|
|
| Арямнова Вера |
2005-06-30 |
70 |
5.00 |
14 |
| |
|
| |
Вторая жизнь началась вчера, хотя со дня попытки самоубийства прошло три недели. Воспоминания о первых двух довольно путаные. Последнюю помню. В ней – намерение сделать все, от меня зависящее, чтобы выжить.
Или убедиться: при искреннем намерении сохранить себя для жизни это мне не под силу. Ведь если Господь понял, что ошибся, нагрузил сверх того, что могу пережить, мое состояние изменится. Говорят, Он не посылает человеку испытаний, которых тот не может вынести. Если человек все же убивает себя – туда ему и дорога.
Моя попытка отправиться т у д а пресечена. Когда проснулась, съев перед этим пятьдесят таблеток элениума, белая наволочка была желтой. Элениум, запиваемый ананасовым соком, растворился в нем и оказался на подушке. Способ уменьшения дозы препарата в организме был как будто хорошо продуман: до самоубийства несколько дней ничего не ела. Иначе захлебнулась бы рвотными массами. Ведь я спала крепко.
Но не захлебнулась. Но проснулась. Значит, это было кому-то нужно.
Решила съездить в Н-ск. К психоневрологу. Может, специалисту виднее, как мне вернуть инстинкт самосохранения? Утрата его – патология, я понимаю это…
Там, в ближайшей к Н-ску деревушке со странным названием «Малая пурга» я и нашла Неофита.
Он лежал вблизи автобусной остановки. Прикоснулась к грязной блохастой шкурке – не отреагировал. Уже умирал. Приподняла мордочку: глазки слиплись от обильного гноя, ушки забиты грязью. Оглядела людей: никто не подберет котенка. Дождутся автобуса и уедут. Соберутся другие и тоже уедут.
Вытряхнула из сумочки содержимое, а Неофита положила туда.
Почему решила, что его зовут Неофит? Имя всплыло из подсознания. Я не помнила, что означает это слово. С памятью случилось нехорошее, я обнаружила это еще раньше, проснувшись после приема той кучи таблеток. Дома открыла словарь: «Неофит (гр.) – новообращенный в какую-либо религию, новый приверженец какого-либо учения». Имя осталось за котенком.
Моей религией до сих пор была любовь. Если выживу, верить буду во что-то другое. Только другая вера может стать платформой для новой жизни.
Трехцветные коты приносят счастье. Но он мог быть любым, окрас не имел значения. Я полюбила его сразу, на остановке. От маленького шерстяного комочка с ушками исходило нечто, пробившее броню моего собственного страдания. Есть в физике закон Кирхгофа, мне кажется, он действует и в психике. Приблизительный смысл его в том, что одно тело может воспринимать электромагнитные колебания другого, но лишь той длины, что излучает само. Неофит умирал, но был еще жив. Была жива я, но не могла поручиться даже за следующий час. Колебания совпали. Но я сильней Неофита. А сильные должны быть великодушными. Это тоже закон. Из тех, на которых держится мир. Я спасла Неофита, а он потом изо дня в день спасал меня. У крохотного существа оказалось много упорства.
В поезде Неофит вел себя великолепно. Когда подъезжали к Набережным Челнам, уснул, словно понимая, - мне нужно выйти в тамбур, чтобы скорее увидеть на перроне высокую фигуру. Знала, что увижу, но… скорее, скорее, как можно скорее! Открыв дверь, глядела вперед движения поезда. Бился шарф от ветра, билась юбка о колени, гулко билось сердце.
Высокой фигуры не было.
Когда спрыгнули с высокой подножки – наш вагон не дотянул до перрона, - Неофит вдруг стал вырываться из рук, мяукать, царапаться как бешеный. Откуда у него взялись силы? Он еще такой слабенький!
Я в то время не догадывалась, что котенок уже спасает меня. Не обнаружив высокой фигуры в толпе встречающих, я была в состоянии удариться об угол железной подножки вагона, который оказался как раз на уровне моего виска. Но было недосуг: отбивалась от царапающегося Неофита, потом успокаивала его. А навстречу уже шла моя сестра.
В те дни каждое утро начиналось с разрядки, как у других с зарядки. Страдание просыпалось раньше меня. Еще не проснувшись, я начинала рыдать. Однажды в такой час Неофит вдруг шершавенько лизнул меня в локоть. Я удивилась, рыдать перестала. Только слезы текли. А он своей еще нетвердой походочкой добрался до подушки и стал лизать меня в щеку. Старательно, с закрытыми глазками, а хвостик стоял трубочкой и дрожал. И я поняла: жалеет! Он меня жалеет. Такой маленький – такую большую жалеет! И я рассмеялась. Больше по утрам я не плакала.
Он не оставлял меня ни на миг. Даже ночью моментально просыпался и сопровождал куда королевы пешком ходят. Когда по вечерам долго не ложилась, занимаясь кухней, он, борясь со сном, приваливался к стене, но оставался на четырех! А как встречал, когда приходила с работы! Если не успевала разгрузить руки, с лету вцеплялся коготками в подол и по одежде добирался до лица. Но чаще я подхватывала его в прыжке, прижимала к себе и говорила, какой он, мой самый лучший на свете кот. Как ни тискала, он только довольно мурчал. Наверное, тоже говорил мне что-то хорошее.
Однажды вечером я пыталась разобраться со своими записями, а он грыз их, не давая мне забыться и уйти с головой в свои страдания. Не сомневаясь уже, что котенок старается ради меня, я обняла его и вдруг сказала: «Мой маленький, бедняжка, я никогда, никогда тебя не брошу!
И удивилась. Ведь уже решено: на исходе месяца я повторю свою попытку. Только это будет не попытка. Теперь знаю: лишить себя жизни непросто, это тяжелая работа. И я к ней готова.
Мысль о неизбежной и скорой смерти помогала вынести пытку – видеть, как «лучший мужчина человечества» открещивался от себя… А обо мне он проявлял заботу. Ему ничего не стоило оставить работу, чтобы съездить за моим плащом, потому что похолодало, а я оказывалась легко одета. Утром, не заходя, оставить в дверях смешную записку с рисунком. Всегда был рад встретить меня – на заводе и посидеть со мной – на скамейке.
Однажды отважился и пришел домой – починить мне торшер. Пока чинил, я стояла на пороге балконной двери. Со стороны леса двигался на город ливень. Впрочем «ливень» - не то слово. Это было стихийное явление. Отвесно шла огромная белая стена, за которой уже ничего не просматривалось. Я ждала, когда она обрушится на нас. Бешеный кипень навроде водопада приближался со скоростью автомобиля и вскоре упал на ближайшие дома, сразу скрыв их совершенно. Осатаневший шмель, настигаемый водой, ударился мне в плечо и тут же пропал, метнувшись назад. Через секунду влажная волна воздуха пронзила меня, казалось, насквозь. Вокруг стало белым бело. Ничего не видно, не слышно, кроме шума падающей воды. Меня била дрожь – от страха и восторга перед стихией. Под шум небывалого ливня я сказала Сергею, какое небывалое случилось лето, какое небывалое чувтво стряслось с нами в это лето, такое же стихийное, непобедимое и неуправляемое, как этот водопад с неба. Разве можно с ним что-то поделать?!
- Ласточка ты моя! – услышала над собой голос Сергея, руки его обняли меня и мгновенно отпустили…
Он ускользал из моей жизни так же незаметно, как появился. Не заметила, как и когда, а только почувствовала, что проник в мою душу и плоть без единого ощутимого толчка, диффузно. Так же – диффузия наоборот – исчезал. Вроде рядом, но его уже нет. Он витал вокруг меня на расстоянии, дотянуться до него я не могла.
Из его глаз смотрел на меня мой ребенок и кричал, просил вызволить его из небытия.
Когда ушел, Неофит тут же оказался у моих ног. Я удивилась: котенок не давал о себе знать все время визита Сергея. Зато теперь стал кидаться на меня как дикий зверь. Я убегала. Он догонял, впивался зубками и коготками совершенно безжалостно. Это было бы уже не смешно, если бы я не понимала: он притворяется злым. Он загонял меня вконец. Я упала на палас:
- Ну, прости меня, прости! Ты же просто мстишь за то, что я целых два часа не нуждалась в тебе! И ты был вынужден жить один!
Неофит в ответ кинулся на меня с удвоенной яростью. Я изловчилась погладить, он прыгнул снова, противно пища, я опять погладила, он сменил писк на мурчание. И так долго: то мурчал, то пищал от ярости, а я смеялась и говорила: дурачок, ну нельзя же одновременно и любить, и злиться!
Победила любовь. Он затих на руках, поддавшись ласке.
О Неофите я могла бы рассказывать бесконечно. Он был необыкновенный. Очень умный. И красивый. Некоторые считают – некрасивый – жизнь до встречи со мной обошлась с его внешностью жестоко. Но я думаю, отличительная черта моего Неофита – красота.
Однажды на балконе вертелся рядом, и вдруг попал в щель между панелями, а одна лапка соскользнула. Не помню как сорвалась с кресла, ухватила за хвостик и зашвырнула его в комнату. После самоубийства впервые испугалась. И когда он удивленно посмотрел на меня – я увидела: он бесподобно красив!.. Долго в тот вечер мы сидели на балконе, и я объясняла: если он упадет с пятого этажа – покалечится, и я буду страдать. А если упадет, когда меня не будет дома, может случиться самое худшее: он потеряется. Конечно, говорила не словами, а глазами в глаза. А считается, животные долго человеческий взгляд не выдерживают! В его взгляде я увидела зов родного существа, только родство наше затеряно где-то в глубинах эволюции. Это подтверждало идею буддизма о бессмертии. Смерть напрасна, смерти нет, говорил мой крохотный мудрый спаситель.
Так мы прожили месяц. Я крепла. Мое горе понемногу превращалось в злую болячку, в досаду. В неприятность. Вместо страдания все чаще чувствовала раздражение. И приставания Неофита однажды тоже вызвали раздражение. Я оттолкнула его. Ногой. Он удивился, а я устыдилась. И все же уже смогла уйти из дома на целую ночь. Хотя знала, что он плохо переносит мое отсутствие. Угрызения совести я, конечно, испытывала. Они оказались пренеприятнейшей штукой.
Когда пришла домой, а это случилось только к вечеру – так повернулись события ночи, Неофит встретил меня озверевшим, одуревшим от одиночества. Отказался от еды, хотя был голоден. Рассчитывая вернуться утром, я почти ничего не оставила в его кормушке. Истошно пища, забрался на руки и хотел только одного – не сходить с них. Я обдумывала то, что наслучалось со мной за прошедшие сутки, а он пищал, пищал, пищал рядом. Подумалось: пора б ему превращаться в нормального котенка. Не могу же я существовать только для него.
Вот она, подлейшая мысль! Существуя только для меня, как он мог согласиться на меньшее?!..
Легли. Обычно Неофит спал возле моей груди. Если поворачивалась на другой бок, не оставляла его за спиной – перетаскивала к себе, или он сам перебирался. А в эту ночь Неофит по сантиметру подбирался все выше и успокоился только у моего лица. Я дышала в его вкусно пахнущую шампунем шерстку, и мне было хорошо.
Просыпаясь от духоты, немного меняла положение и прижималась к нему щекой, шептала ласковое, а он тут же принимался урчать.
Так мы прощались.
Утром, как всегда, Неофит начал меня будить. Тихонько потрогал лапкой нос. Потом глаз. Понюхал щеки. Но я не шевельнулась. Ушел в ноги и начал их грызть. Я недовольно дернула ногой и снова уснула, предпочтя сон его обществу.
Когда проснулась, его рядом не было. Я удивилась. Позвала. Обыскала дом. Заглянула за балкон, но ничего внизу не увидела – от волнения все прыгало в глазах. Я уже знала, что не найду его. И все же пошла обходить окрестности. Тщетно. Хотела кричать : «Неофит!!!» - и не могла открыть рта. Он ушел, и я не смела звать. Он ушел, потому что, спасенный любовью, не мог существовать без нее. Он любил меня всем существом и жил, зная, что мне без этой любви не обойтись. Он не мог удовлетворить простым дружеским сосуществованием рядом. А я пожелала именно этого и потеряла его.
1987, Наб.Челны
|
|
| неграмотный скунс™ |
2004-05-22 |
68 |
4.86 |
14 |
| |
|
| |
Он лежал один на высоком холме и о чем- то думал, его глаза
были пусты, и в них отражалась пустота мудрости. Что такое пу-
стота мудрости я сказать не могу, и есть ли она у людей, но у
него она была. Он был когда-то вожаком, в последствии ставший
изгнанником. Началась его история с того, что он был крепким и
преуспевающим волком в стае. У него не было врагов и как он
считал, были только одни друзья. А друзья, как известно вещь
редкая но хорошая, на них можно положиться и все им рассказ-
зать. Назовем старого волка к примеру Z. Z знал, что в стае
много волков оборотней (Это волки превращаюшиеся в людей, или
люди давно превратившиеся в волков; (см.подробнее "Утес белой
совы")). Он сам не был исключением этот человек давно превра-
тился в волка. Как и когда он появился в стае никто незнал и
поэтому самые старейшие из настоящих волков выбрали его вожа-
ком. Общаясь с друзьями он говорил те вещи которые не следо-
вало, и поэтому на него стали смотреть косо. Когда он это по-
нял он отказался быть вожаком и ушел жить на окраину террито-
рии стаи. У него было много гостей, ему не приходилось даже
добывать себе еду, так как ему её приносили, у него появились
ученики. Которые ему помогали и учились у него мудрости и
справедливости, ловкости и смелости. По вечерам он рассказы-
вал истории которые придумывал сам, и иногда предовался вос-
поминаниям. Его доброта его и подвела. Всех охватило недово-
льство когда они узнали что оно боротень и начали его боятся.
Поняв то что его не хотят видеть он ушел жить в одиночестве,
в зоне сумрака, а потом вырвался на волю и увидел много ново-
го. Сейчас он живет в лесах без страха и знает очень много о
мироздании и о тех вещах которые понимают единицы. И единст-
венная мудрость которую старый волк кому либо с тех пор гово-
рил это - никому, ничего, никогда. Ибо понять ты должен толь-
ко сам и при этом ты должен молчать.
|
|
| Мирра Лукенглас |
2006-01-08 |
65 |
5.00 |
13 |
| |
|
| |
Гному-А-Лле, по прочтении «Про курочку» ни с того ни с сего.:))
Жили-были дед и баба. Дед жил в хате, а баба во дворе, потому что каменная она была, здоровенная и в дверь не пролазила. Дед (когда ещё дедом не был) думал было стену разобрать, чтоб энтот монумент, значить, в хату впереть, но передумал - раз уж ни отец, ни дед, ни прадеды до седьмого колена её в дом не перемещали и вокруг ничего не строили, так и ему оно не надо. Хучь и жена, а одно слово - каменная. Стоит и стоит, сиськи развесила, исть не просит, ебаться не пристает, только улыбается загадочной улыбкой, не хужее Жаконты с телевизера, справная баба, дай Бог каждому. Скоко мужиков рода Ермудаевых на ней женилось, а ей хоть бы хны! А как не жениться, если она на ихнем дворе семьсот лет назад вылезла из земли и хуй куда её выкинешь. Пробовали, как не пробовать, страхоидолище такое держать у дома - это ж стыд и срам несусветный! Выволокут, сбросят в овраг - день-два, и лыбится на подворье каменная тётка, только в другом месте - то на огороде взойдёт, а то и прям посреди отхожего места, от сортира одни обломки! Да ещё и несчастье какое-нибудь с кем-нибудь приключается, то ногу глава семейства сломает, то братья меж собой передерутся. Оно понятно, что по пьяни, а как тут не пить, когда такая хуйня средь двора корячится! Но, блядь, пока её не трогаешь, всё нормально - все целые, всё тихо. Ну, помирают иной раз, конечно, дык а кто ж, кроме неё, дуры каменной, бессмертный-то? Попривыкли со временем, и отец семейства того несчастного решил, чтоб уж её, суку, окончательно умаслить, женить на ней старшего сына. А когда старший сын умер, женили на ней младшего - у среднего, к его счастью, жена была к тому времени. Но он недолго радовался - умер младший брат, и решено было женить на ней его племянника, а откуда его брать, как не у среднего, который, пока старший да младший на идолице женаты были, детей настрогал штук девять, и все, как подбор, мальчишки! Так и повелось - женить на бабе кого-нибудь из рода Ермудаевых, кто под руку подвернётся, чтобы ей, значить, почёт и уважение оказать. И оказывали уж, чего греха таить - и шубы дорогие енотовые на плечи вешали, и шали кашемировые на калган её тупорылый накручивали (ненадолго, ясное дело, чисто полюбоваться да богатством похвалиться), и цветочки рядышком посадили. Одно удовольствие стоять в такой позиции! Тимофей Ермудаев, как гласит семейное предание, даже приспособился курям у бабьего подножья бошки рубить, да ихней кровью ей губищи мазать, на манер помады, но его старики приструнили быстро, жертву ей кровью приносить, говорят, грех великий – жить с ней живи, как положено мужу и жене, но курей руби где-нибудь в другом месте, а помады ей купи в сельмаге, там руби роуз дешёвая оттенков семь, а то и больше, с перламутром и блёстками, будет, как Памела Андерсон, только сиськи не силиконовые, а натуральные – чистый базальт, а то и гранит, чем чёрт не шутит.
Вот так и стоит баба каменная по фамилии Ермудаева, а по имени Параша, как её самый старшой Ермудаев в сердцах назвал, когда она посередь толчка вылезла. Легче, блядь, оказалось новый толчок построить в другом месте, чем её, безмозглую, вытаскивать. Да и противно – вся ж в говнище! Первый-то Ермудаев так на ней и женился, из говна взял по благородству своему урождённому, хоть и заставили... Со временем там, конечно, всё позаросло травой да цветами, пахнуть перестало, а с бабы-то нашей, раскрасавицы ископаемой, всё говно ещё сразу дождём смылось, и стояла она вся чистая и весёлая, ну как на ней не жениться? И хуй кто жалел, надо отметить. Такую жену днём с огнём, а ночью с водой не найдёшь, разве только что сама из-под земли вырастет на счастье мужу своему наречённому, всей душой её полюбившему до самой своей смерти, как любили её, каменюку бездушную, до него и после него избранные рода Ермудаевых, респект и увага им за это! |
|
| Гном-А-Лле |
2005-01-20 |
60 |
5.00 |
12 |
| |
|
| |
- Аще, доченька, не давай ему зелия злопротивного природе человеческой, зелия злого змеючего…
- Но, матушка, он такой весёлый делается, когда выпьет.
- Аще, доченька, это не его веселие, а пары злого зелия.
- Но, матушка, он такой добрый становится, когда выпьет.
- Аще, доченька, это доброта не добрая, от паров злого зелия. Такой добротой подавишьси. не спотыкнёшься, а свалишься.
- Но, матушка, он меня ТАК любить умеет, когда выпьет.
- Аще, доченька, это не ОН тебя любит, а змей злопротивный, зелёный природе человеческой.
- Но, матушка, он стихи такие пишет…
- Ты того, доченька, поосторожнее тама со стихама – и не таких дур залавливал-залепётывал змей злоприродный человеческий.
- Ах, матушка, он картины рисует такие прекрасные.
- Ох, ты дура-дурища, картинами разве напитаис-си.
- Ох, матушка, а когда не выпьет злого зелия злоебучего, такой злой становитьси…
- Аще, доченька, это алкогольная зависимость называец-ца.
- Ох, матушка, а когда не употребит змия зелия, такой скушный, что спать ложиц-ца.
- Аще, доченька, это змеево зелие в кровь его впиталося.
- Ох, матушка, а без энтого отравления он таку прозу выдамши – уши трубами…
- Аще, матушка, как увижу его, змея злобного, душа пятками, листья розами, а пизда цветёт – краше некуда.
- Охти, доченька, это змий вас побрал…
- Ахти, матушка, да и хуй бы с им, хорошо бы нам, змием побратым со змиём-то злым побрататися…
- Ах, змеюка ты, подколодная…
- Аще, матушка, выражаис-си!
- Дочка-доченька, змия брось сего, воротись домой, незелёнамши.
- Ах ты, матушка, не хочу домой, хочу с им идти, любым ворогом.
- Дура зЕлена, пропадёшь зазря.
- Да и хуй со мной, со печной змеёй.
- А, не пропаду…
|
|
|
) произведения по: [названию][автору][дате][оценкам]
