| | Стыдно, что раньше не открыла, здорово, что открыла сейчас! Спасибо! |
|
| | еще один черно-белый блюз, тобой и дымастым навеянный:
я черен как уголь мама как здешний хлеб
чернее меня лишь ночь да и то едва
белки моих глаз и зубы белы как снег
о нем ты не знаешь мама и ты права
на улице лишний раз не раскроешь рта
и зябнет душа и тело в чужом краю
смерзаются пот и слезы в кусочки льда
но губы пока послушны и я пою
как туша слоновья тяжек чужой язык
груба его шкура мама и кость тверда
задам ему жара ритмом пускай бежит
по венам горячей кровью с небес вода
тамтам мой как сердце мама колотит в грудь
душа моя плачет мама ревет в трубе
басовой струной на доли я режу грусть
по острым слоновьим бивням бегу к себе
рыдает мой голос мама но я смеюсь
мороз обжигает глотку как добрый ром
я черен как уголь мама и черный блюз
в зубах моих белых мама горит костром |
|
| | Черный - рад, что понравилось. Хотя бы потому что он черный... :-) |
|
| | Андрей - до истерики?! Я совсем не уверен, что это хорошо... :-) |
|
| | Чёрный, какой-то Чёрный играет джаз..
Габби, я счастлив снова здесь видеть ВАС! |
|
| | Dymasty - безусловно, никаких проблем. Чудесный стих вышел. |
|
| | Вы не будете против, если я выложу его отдельным стихом со ссылкой на Ваш? :))) |
|
| | Dymasty - замечательно, спасибо большое! |
|
| | Вот такое вот алаверды... |
|
| | Старенький Гибсон. Зима. Переход на Арбат.
Эхо плетёт паутину из блюзовых нот.
Кто ты, в душе чернокожий, мой белый собрат?
Что потерял ты средь северных вьюжных широт?
Где Миссисипи лениво качает волну,
Где каждый колос и потом, и кровью горчит,
Ты не бывал никогда, так скажи, почему
слышится мне, подпевает тебе Мамми Смит.
Счастье не вечно. Не прочен душевный союз.
Рай на земле не найти, да и нужен ли рай,
Если из сердца печаль превращается в блюз?
Скоро рассвет. Доиграй свою грусть, доиграй.
|
|
| | Аттская Тварр - благодарю! |
|
|