СтихиЯ
спонсор
 
 
Обсуждение произведения "Путаница" (автор: Gabby) [все реплики на одной странице]
 
Илья [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-4] [игнорировать рецензента]
109.186.x.x
5
04-11-2011, 09:46:28;
  Для автора:

Тихон Осторожнер [произведения рецензента] [карма рецензента: +3/-2] [игнорировать рецензента]
109.225.x.x
5
04-11-2011, 00:05:18;
  Для автора:

сунь хо [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-1] [игнорировать рецензента]
178.176.x.x
-
04-11-2011, 00:00:18;
  Для NYX:
он же, там же: ...

"Часы над воротами парка военного отдыха свидетельствовали наиболее скушное время суток — пики откозыряли час и зашли под второй. Японию навестила ночь, и каратисты Хоккайдо, нахыкавшись, дрыхли на своих татами. В Китае рубили собачьи головы. Турция пахла кофе и табаком. В Албании, несмотря на землетрясение, у дома, где жил патриот Кастриот, ликовала толпа смугловатых зевак. Румыния опохмелялась рымникским, ноги делались легкими и сами пускались в пляс, никто не ведал, вторник или четверг. Безработная Италия весело ехала под оливами на похищенных велоциклетах, и лира, как всегда, ни черта не стоила. Маяки и ревуны Гибралтара бодрили штормующих мареманов, а тут, в России, в бывшей потешной деревне Ботфортово, отставные газетные сорванцы тщились сбыть отставные новости. Свидание императоров в Гоштейне! Башибузуки вырезали пятнадцать тысяч в Болгарии! На Шипке все спокойно! Сибирская дорога построена! Цзай-Сюнь приговорен к харакири! Эвакуация Маньчжурии! Инцидент в Касабланке! Выйдешь — поневоле тяжело — хоть плачь, смотришь, через поле перекати-поле прыгает, как мяч, диктовал Агасфер. Перья старались. Парки и Мойры приговорили учащихся к разъездной жизни, и впереди у них было все золото мира. Светало. Еще в Лапландии не доили коров, еще в Назарете не кричал муэдзин, а на охотничей мызе французского короля все еще пили сhаrtreuse. Наболтавшись о куртизанках, балах, с кубками вываливались на балкон и, вырывая друг у друга рожок, мычали звездам жалобу молодого быка, заколотого на каталонской корриде. Потом стреляли на воздух: выстрелы были слышны даже в Версале. Борзые там беспокоились, полаивали, стража вздрагивала и просыпалась. Фрейлины в пеньюарах и с ночниками в руках сплетничали на галереях: о, mon Dieu, когда он только остепенится -Monarque, а ведет себя, как Gavroche. Друзья, провозглашает тот, стоя у балюстрады в окружении свиты и своры, я предлагаю тост за того удальца, который залпом осушит ствол моего мушкета, полный бургундским. Выносят. Приклад инкрустирован. Хозяин передает оружие одному из участников: отведайте, mon cher. Графа постигает неудача: он не в состоянии выпить и половины. Ствол пополняется и под хохот охотников вручается следующему из них. Он также терпит фиаско. Мушкет идет по кругу, и он, наконец, замыкается — лишь первый среди равных не испытал еще своих сил. Французы, говорит он, ваш любезный Людовик спешит вам на выручку. Сейчас он осушит сосуд, хоть и совершенно иным способом, нежели ваш — следите. Монарх затыкает ствол бутылочной пробкой и насыпает на полку голландского пороху. Лица присутствующих покрывает смертельная бледность. Ваше, — в ужасе кричат они, расступаясь, король стреляет (мушкет взрывается) и падает, все в волнении бросаются к распростертому телу, — Величество! Людовик немотствует, его изумительный фас, сотни раз писанный европейскими мастерами, изуродован, а белоснежный маскарадный костюм — весь забрызган. Ах, мой мальчик, шепчет королева, на миг пробудившаяся у себя в будуаре от дальнего выстрела, напомнившего ей хлоп карнавальной хлопушки, милый мой удалец. Белые локоны прекрасных волос ее Величества разметались по высоким подушкам, ей снится печальное: дерзкий вепрь с физиономией ненавистного ей горбуна-доезжачего восхищенно ласкает ее под сенью камелии возле купален. Совершив злодеяние, похотливая дичь исчезает в чаще. Стыд и омерзение охватывают королеву. Ей мнится, что некоторые из егерей, скрывавшиеся в беседке и бывшие тайными свидетелями недостойной сцены, желали бы насмеяться над ее августейшим бесчестьем. Светало. Следователь по особым делам Пожилых, специалист без каких бы то ни было примет, носил плащ-палатку и полевую сумку через плечо. В сумке — стандартные бланки актов, плотно скрученная портупея, карманный фонарь, сантиметр, лупа, вечное перо, подробная карта местности и очешник, где за подкладкой — фотографический снимок работницы местной публички, насчитывающей в своих фондах около ста сыроватых томов."

:)

NYX [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-47] [игнорировать рецензента]
93.182.x.x
-
03-11-2011, 22:58:25;
  Для Черный:
"Я жду и думаю уже -
Хожу по лезвию ноже..."

Черный [произведения рецензента] [карма рецензента: +3/+0] [игнорировать рецензента]
88.81.x.x
5
03-11-2011, 22:49:24;
  Для автора:
Смешались в голове и блюз, и Джа,
Мой мозг лежит на лезвии ножа..

NYX [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-47] [игнорировать рецензента]
93.182.x.x
-
03-11-2011, 22:35:09;
  Для сунь хо:
А торт забытый на столе стоит...)))

NYX [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-47] [игнорировать рецензента]
93.182.x.x
5
03-11-2011, 22:18:03;
  Для автора:
Увы, мон херц... - словесной гонореей
отмечено посланье "Дульсинеей".

сунь хо [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/-1] [игнорировать рецензента]
178.176.x.x
5
03-11-2011, 21:43:58;
  Для автора:
Саша Соколов, "Между собакой и волком": ...

"Неразбериха — неизбывный грех
Эпох, страстей, философов досужих.
Какой меня преследовал успех,
Что я не разбирался в них во всех,
Вернее, разбирался, но все хуже.
Когда ж мне путь познанья опостыл
И опостынул город неспокойный,
Я сделался охотником простым,
А уж затем заделался запойным,
Со взором просветленным и пустым.
Люблю декабрь, январь, февраль и март,
Апрель и май, июнь, июль и август,
И Деве я всегда сердечно рад,
И Брюмерам, чей розовый наряд
Подчас на ум приводит птицу Аргус.
Теперь зима в саду моем стоит.
Как пустота, забытая в сосуде.
А тот, забытый, на столе стоит.
А стол, забытый, во саду стоит.
Забытом же зимы на белом блюде.
Повой, маэстро, на печной трубе
Рождественское что-нибудь, анданте.
Холодная, с сосулей на губе,
Стоит зима, как вещь в самой себе,
Не замечая, в сущности, ни канта."

:)

Ирина Малёванa [произведения рецензента] [карма рецензента: +0/+0] [игнорировать рецензента]
192.116.x.x
5
03-11-2011, 17:36:43;
  Для автора:
Объятия Тобосской Дульсинеи
сжимают тюбик с каждым днем силнее.
Ты полон знанй, словно пасты, Габби.
Но не зубной, конечно, а васаби.


 
страница: 1
 
Оценка:
1
2
3
4
5
Ваше имя:
Ваш e-mail:
Адресат реплики:
Мнение:
  Получать ответы на своё сообщение
  TEXT | HTML
Контрольный вопрос: сколько будет 0 плюс 7? 
 
Дизайн и программирование - aparus studio. Идея - negros.
TopList